Поднялся северный ветер.

      Люди из службы безопасности предупреждают:

      Уберите вещи с балконов.

      У костра уже не согреться.

      Не выйти налегке за вином.

      Но и духота исчезла.

      Каждый, кто хочет, уедет,

      Спрячется, убежит от ветра.

      Не повсюду же поднимается северный ветер?

      Или повсюду, но не сразу,

      Он приходит неожиданно,

      Сдувая планы и ожидания.

      Они смешно летят,

      Кувыркаются по долинам.

      Застревают в шиповнике.

      Нам останется только

      Развернуться к нему лицом,

      Крепче прижаться друг к другу.

      Дорога вьется меж полями,

      Стоят деревни в полусне,

      В домах старухи с костылями,

      Не знают радости оне.

      А наши матери остыли,

      И наши деды взаперти

      Лежат, покинуты в могиле,

      Им не подняться, не уйти.

      И Федоровское ожидание,

      И Циолковского чертеж,

      Всего – блудливые мечтания,

      В них ногу сломишь – не поймешь,

      Что с глупой техникой срастется,

      Напишет кто программный код?

      Звук, означающий сиротство,

      Плывет.

      Если бы вдруг я остался один,

      Я бы поселился в Кинешме,

      Снял тысяч за пятнадцать лучшую квартиру в городе,

      В двухэтажном доме девятнадцатого века,

      Окнами на центральную улицу,

      Привез с собой несколько непрочитанных книг,

      Больших, толстых,

      До которых раньше не доходили руки,

      Полное собрание сочинений Лосева,

      Добротолюбие в переводе Паисия Величковского,

      И ещё, быть может, не судите меня строго,

      Давно прочитанного Плотина и переведенного мною

      маркиза де Сада.

      Современные книги я бы просматривал в телефоне,

      Наверное, в Кинешме неплохой интернет,

      Уже