Тени исчезают в полдень. Анатолий Иванов
Читать онлайн книгу.
вышел нельзя сказать чтобы отменный. Середнячок урожай, а может, и пониже – сказалась все-таки и свирепая засуха в начале лета, и наступившая следом затяжная непогодь. К тому же хлеба вызрели поздно. Времени для уборки было меньше чем в обрез. Несмотря на это, Захар все-таки во всех бригадах выделил группы косцов, которые беспрерывно мотали косами по таежным опушкам, лесным полянам, высмотренным Егором Кузьминым, бригадирами да и им самим. В тайге, возле круглого Камышового озера, в Пихтовой пади, бригада Морозова с горем пополам поставила несколько стожков. Ждали отаву… Кошенина вроде сразу же покрылась тонким зеленым ковриком. Но после сеногноя не упало ни одного дождя, и отава, не успев отрасти, ушла под снег.
Не дожидаясь конца уборки, когда освободятся тракторы и автомашины, председатель отдал распоряжение всем бригадам возить сено к фермам пока на лошадях. Возили его зеленодольцы, как и все другие, невесело. Прелые, сухие пласты не пахли луговым разнотравьем, как обычно. Андрон Овчинников, утрами являясь на конный двор к Фролу, прежде чем запрячь лошадей, долго курил, разговаривал с Кургановым о том о сем… Подходили другие возчики. Андрон на правах старшего усаживал и их курить.
– Давай разбирайте лошадей! – поторапливал их всегда Фрол.
– До белых-то мух успеем. Куда нынче торопиться… – невозмутимо отвечал Андрон. – Еще вот маленько повозим, да и кнут набок. Освободим нынче трактористов от вывозки.
Фрол не выдерживал и в сердцах кричал:
– Стебли вареные! За день можно трижды обернуться, а вы два раза еле успеваете…
Однажды на конный двор заглянул Корнеев:
– Ты чего там с подводой для огородниц мудришь? У них огурцы пропадают. Никулина два раза жаловалась.
– Сено же возим, – сказал Курганов.
– Сено успеется, теперь не сгниет. Больше чтоб не слышал от Клашки жалоб! Ей и подводу-то на два дня надо.
Когда агроном ушел, Фрол Курганов снял со стены конюшни уздечку, надел ее на рослого мерина.
Запряг коня в бричку-бестарку и не спеша поехал на колхозные огороды.
Ехал и думал – куда же это он едет и зачем?
Уже много дней стояла у Фрола перед глазами такая картина. Сидит Клашка Никулина на мокрой копне среди луга, рядом с председателем, и жжет Фрола злыми глазами. Вокруг стоят Филимон Колесников, бухгалтер, Анисим Шатров, его внучка… У этой глаза еще злей, и будь у нее такие же кулаки, как у Филимона, она бы измолотила его, Фрола, тут же, не раздумывая.
Но это бы ничего, текли мысли Фрола дальше, наплевать бы и на старика Шатрова с его внучкой, и на самого председателя, и на других… Все знают – мало ли за всю жизнь было у Фрола стычек с Захаром! Все понимают: прожить бок о бок в одной деревне да не задеть друг друга локтем – все равно что бежать по лесу да не натолкнуться на ветку.
Все бы ничего, кабы не эти Клашкины глаза…
Они разбудили его однажды ночью. Вдруг ни с того ни с сего приснился ему недавний случай на лугу. Прохватившись от сна, Фрол даже плюнул со злости и… продолжал, ворочаясь с боку на бок, до света думать о Клашке: ведь именно так и смотрела она тогда