Степан зашагал по дорожке, оставляя первые следы на снегу. Свежий воздух был насыщен новыми нотками, неуловимыми прежде – это приятно бодрило. Казалось, будь он моложе, сорвался и побежал бы вперёд просто так, без цели. Но то время осталось позади, теперь можно было позволить себе лишь широкий шаг, не всегда стремительный, но всё ещё – уверенный.

      Калитка и забор были на месте, вопреки страшным мыслям. Казалось, проволока немного разомкнулась, ослабляя вчерашний узел. Опрокинутая миска лежала у дороги, и было непонятно, съели её содержимое или вывалили. Там же Степан заметил многочисленные следы. Порадовавшись, что нехитрый «замок» сработал, старик вышел на дорогу. Асфальт клали здесь лет пятьдесят назад. Он давно успел раскрошиться, и в эти ямы насыпали гравий. На другое рассчитывать было бессмысленно, но местные радовались: «Лучше здесь уже не будет, а так хоть ездить можно!»

      Степан Ильич внимательно изучил следы и выяснил, что все они ведут к дороге, примыкающей к посёлку. Что-то смущало его в этих отпечатках, но что – не мог понять. Волновало, что в посёлке события начали происходить именно тогда, когда предстояло покинуть его! С неба снова начинало сыпать, укрывая следы «преступления», и Степан поспешил вперёд в попытке разобраться в ночных событиях. В овраге, где накануне ползал Димка, остался его след – широкая полоса и отпечатки ладоней вели в сторону дома Сивого. Получалось, что наползавшись, тот замёрз и сообразил, что лучше отправиться спать.

      Степан Ильич в задумчивости осмотрелся. Многие дачи стояли закрытыми и посещались лишь летом. На соседней улице было два дома, в которых обычно зимовали, с их хозяевами Степан был знаком, но общались только по необходимости. От разорения ворами Балешево спасало то, что он находился на отдалении от шоссе, за лесом, и добраться сюда было тем ещё приключением. После сильных ливней дороги размывало, машины застревали в песчанике, а пешком можно было пройти только через лес, зная тропу. Зимой здесь заносило по пояс, чистили сами внутри посёлка, чтобы можно было приоткрыть дверь, да до нужника добежать. Если к кому собиралась родня из города, принимали заявки на продукты. По всему выходило, что конец осени, вся зима и первая половина весны в этих местах Балешево по большей части пустовало.

      Только сейчас что-то было как будто не так.

      В задумчивости Степан подобрал миску, отёр снегом и пошёл обратно в дом. Старик решил, что пёс был дурной или бешеный, раз не стал есть, а просто поиграл с едой.

      «Дожили! Собаки жрать отказываются! Когда такое было?! Может Тоня права, палка не помешала бы. Больной какой-то… Кто знает, что такому взбредёт в голову?»