Три Л. Том 2. Люди. Татьяна Буглак
Читать онлайн книгу.
а для обычных покупателей и синтезированное тридовое пойдёт.
Родители попали под сокращение, и с тех пор мы жили на пособие по программе «Право на достойную жизнь». Да, у нас всегда была нормальная еда и одежда, да, мы каждый год выезжали на море, но у поколения моих родителей, а потом и моего исчезла цель, смысл существования. Не считать же целью покупку новой блузочки и отдых на пляже, а ничего другого людям предложить никто не может. Мама часто вспоминает, как папа в молодости отмахивался: «Чего волноваться, в истории всякое бывало, на нашу жизнь работы хватит». Да только её не хватило. В продавцы или парикмахеры всем не пойти, да и вообще повезло, что и их на роботов не заменили, посчитав, что люди больше к живым продавцам идут, чем к куклам.
Это отсутствие цели сломало многих. Мои родители смогли сохранить себя, даже освоили ремёсла. Папа понемногу столярничает на заказ, мама делает украшения из сухих трав. Но и это уже забирают роботы. Машины, призванные помочь людям, стали уничтожать суть человеческого существования. Не как в страшной фантастике, по своей прихоти, а для выгоды хозяев предприятий. Да вы сами знаете, что теперь в экономике основные показатели роста – объём продаж, как лайки да объём рекламы в сети заменили реальные деньги.
Катя захрустела печеньем, потом, стряхнув на салфетку крошки, продолжила:
– Я всё это видела с детства, и осознанно пошла учиться на социолога – хотела найти выход из этой ловушки. Ну не верю я, что наш путь – единственный возможный! Училась хорошо, и после университета меня пригласили на стажировку в исследовательскую компанию, как раз изучавшую влияние технологий на современное общество. Вскоре я уже работала над проблемой тридов. Нас в группе было всего трое: я, Поль да Саша – чешка, швейцарец и австриец.
– Погодите, но Саша ведь – русское имя? – удивилась Лена.
– Саша австриец, но его прадед был русским, и его назвали в честь предка, причём не Александром, а Сашей.
Работа была интересная. К нам шли данные опросов со всей Европы, а мы искали закономерности, начинали делать предварительные прогнозы на будущее. То, что я ощущала с детства, оказалось не детской обидой, а реальностью. Триды отнимают у людей желание жить. Кто-то пытается заняться искусством, да это не каждому дано. Кто-то спивается, кто-то становится игроманом или шопоголиком, кто-то неделями не вылезает из кинозалов и голоаттракционов.
– Я видел таких, когда работал охранником, – подтвердил Лёшка. – Их было очень много, иногда казалось, что вообще большинство.
– Не большинство, но уже больше четверти населения, по крайней мере, в Европе, – с грустью сказала Катя. – Их детям ещё хуже, они вообще никому не нужны. В школах их уверяют, что они строители своего будущего, да дети отлично понимают, что это ложь, потому что всё вокруг свидетельствует об обратном. В начале века, особенно во время нападений исконников, работы хватало всем, пусть и не особо любимой, но приносившей видимую пользу, и это давало людям цель в жизни, показывало их нужность обществу. А сейчас по всему миру растёт волна самоубийств