– Данные пациента? – послышался из коридора нетерпеливый молодой мужской голос.

      – Всё, признаков жизни нет, – приглушённо ответил женский голос.

      Нитка жизни оборвалась…

      Когда в коридоре стихло, Кристя вышла из палаты. Вернувшись, рассказала, что женщина так и скончалась около туалета. Парням из числа больных выдали перчатки, и они погрузили тело на вынос.

      Фируза вдруг поймала себя на том, что сидит, оцепенев. В памяти снова ясно встала картинка из ночного видения. Реальность, сдвинутая по фазе. Целый день её царапало это перелистывание изображений лиц на прозрачных листах и их ожидание кого-то под четвёртым этажом. И это случилось… Как смерть незнакомой женщины связана с тревожным сном и её родными, как это связано с ней самой? Спросить у Майры?

      Но кровать рядом стояла пустой. А где женщина, которая вязала целый день? Повернувшиеся к ней лица выразили недоумение. Никого здесь не было. Так вот же на кровати лежат шесть связанных ею чёрных квадратиков для мытья посуды. Не знаем, откуда они взялись. Взгляд Фирузы поднялся к потолку. Над ней чёрной нотой прилепился паук.

      День снова медленно погружался в ночь. Так же ярко светил фонарь. Пациенты лежали на кроватях, занятые каждый своим делом. И уже Морфей подкрадывался к ним, мягко укутывая в мягкое забытьё, обещающее сон. Но вдруг ярко вспыхнули лампы дневного света. Сминая лица в морщины, щурясь, все посмотрели на вошедшую медсестру со штативом для капельницы, за ней следовала новенькая пациентка. Повозившись, та легла на кровать. Медсестра ввела иглу в сгиб локтя.

      – Надо выключить свет, – сказала Надя. – А то мошкара налетит.

      – А как я под капельницей буду лежать в темноте? – возразила новенькая.

      – Да в палате не так уж и темно. Вон уличный фонарь как светит. Прямо в окно, – ответила Валя.

      Фируза посмотрела на белый потолок. Несколько трубок дневных ламп забраны в широкие прямоугольные плоские плафоны. Изнутри матовое стекло усыпано мелким черным песком.

      – Ой, – тут же вскочила она с кровати.

      Белые простыни покрылись чёрными точками, будто все постели кто-то, созорничав, посыпал чёрным молотым перцем. Этот чёрный сухой дождь все сыпал и сыпал. Фируза посмотрела за окно. Подталкиваемый мощным светом фонаря, в палату летел густой серебристый снег – мошкара. Она билась о стекло лампы на потолке и чёрным снегом падала на постели. Круглый, пылающий белым, уличный фонарь