Мне снится сон

      Длиною в целый день,

      Неделю, месяц, год…

      И годы, годы…

      Диктует он: «Лицо своё надень

      И облачи телесно дух свободный».

      И вот,

      Как будто мелом очертя —

      Крошащимся под пальцами кусочком…

      И год…

      Десятилетия летят!

      За кругом этим дьявольски непрочным:

      …из дыма выплывая – снова в дым…

      …родится… вырастает… тает… тонет…

      Они сменяются – один другим —

      И дни, и сны… и тает мел в ладони…

      И —

      Хоть и стоик —

      Сон ли?.. или быль —

      Всё больно! – от такого-то подхода!

      Оно того не стоит,

      Ты забыл:

      Душе твоей – дарована свобода.

      И – точно агнец Божий – на заклание:

      Достаточно лишь острого ножа…

      Достаточно лишь острого —

      Желания.

      Желания.

      Желания – бежать.

      Там, где секунды пятки огнём не лижут,

      Там, где как будто нет его, время – есть:

      Чтобы мне подползти к тебе… чуть поближе…

      И, обалдев от наглости, рядом сесть.

      Там, где темнее тёмного своды близко,

      Низко! – и нет возможности ниже пасть…

      Там, где несуществующий лев балийский

      Скалит свою шальную хмельную пасть…

      В яростно-бирюзовом (и женском!) платье,

      Весь он объят сиянием… (что за чушь?) —

      …и – подползти внезапно, забрать в объятья…

      …или – не дав опомниться – целовать и…

      …или… – ещё не знаю, чего хочу!

      Тот, кого я не могу называть, который…

      Тот, по кому… тем-кем и о том-о ком…

      По (не) одной из бешеных траекторий

      Русским (но не до Киева) языком

      Чешет. И чешем оба – вслепую шарим —

      И на любое «да» – миллионы «нет»…

      Сдутый… – да нет, не скоро! – безумный шарик

      Бьёт-прибивает всё-таки… – да, ко мне.

      Ну же! Проникновенно! Но только взглядом…

      (Ты ли не мог придумать послаще месть?!)

      …и, наливаясь чая прозрачным ядом…

      …львицею подползаю и… рядом, рядом…

      Сядем же, мой нечаянный, ненаглядный —

      Там, где и вовсе нет его, – время есть.

      В какую сторону ни поверни…

      А так и вертимся, как будто пьяные…

      Такие вот окáянные дни.

      А мы – еретики неприкая́нные.

      И, как ты ударение ни ставь, —

      Давай всё спишем на акценты местные! —

      У нас –