Мы поднялись на Зевсов Кулак, громадную груду валунов в центре западных дебрей. Это был естественный ориентир, ребята часто назначали там встречу во время вылазок, но сейчас там никого не было.

      – Вон там! – шепнула Аннабет.

      – Нет, погоди! – возразил я. – Сзади!

      Это было странно. Шорох и шуршание доносились как будто бы сразу с нескольких сторон. Мы огибали валуны, держа мечи наготове, как вдруг кто-то сказал «Привет!» прямо у нас за спиной.

      Мы резко развернулись, лесная нимфа Можжевела взвизгнула.

      – Уберите эту гадость! – возмутилась она. – Дриады не любят острых клинков, ясно?

      – Можжевела! – выдохнула Аннабет. – Ты что тут делаешь?

      – Живу я тут.

      Я опустил меч.

      – В валунах, что ли?

      Она указала на край поляны.

      – В можжевельнике! Во тупой!

      Ну да, логично. Я почувствовал себя идиотом. Я много лет общался с дриадами, но ни разу по-настоящему с ними не разговаривал. Я знал, что они не могут уходить далеко от своего дерева, потому что это источник их жизни. Но больше я про них почти ничего и не знал.

      – Вы очень заняты? – спросила Можжевела.

      – Ну как, – ответил я, – мы сейчас участвуем в игре, где надо убить кучу чудовищ и не быть убитым самому.

      – Нет, не заняты, – сказала Аннабет. – Что случилось, Можжевела?

      Дриада всхлипнула и утерла глаза шелковым рукавом.

      – Да все Гроувер… Он сделался такой странный! Целый год ищет Пана. И каждый раз, как он возвращается, с ним все хуже и хуже. Я даже поначалу думала, может, он с другим деревом встречается?

      – Нет-нет, – сказала Аннабет, когда Можжевела снова расплакалась. – Я уверена, что дело не в этом.

      – А вот он как-то раз увлекся кустом черники… – грустно произнесла Можжевела.

      – Можжевела, – проговорила Аннабет, – Гроувер бы ни за что даже и не взглянул на другое дерево! Он просто расстроен из-за своей лицензии искателя.

      – Под землю он не пойдет! – твердо сказала дриада. – Не пускайте его туда!

      Аннабет сделалось неловко.

      – Но, может быть, это единственный способ ему помочь – если бы мы только знали, откуда начать…

      – А-а! – Можжевела утерла со щеки зеленую слезу. – Ну, это-то как раз…

      В лесу снова раздался шорох, и Можжевела вскричала:

      – Прячьтесь!

      И не успел я спросить, почему, как она развеялась облачком зеленого тумана.

      Мы с Аннабет обернулись. Из чащобы выползало блестящее янтарное членистоногое, длиной метра три, с зазубренными клешнями, бронированным хвостом и жалом длиной с мой меч. Скорпион. И на спине у него красовался сверток алого шелка.

      – Один заходит сзади, – произнесла Аннабет, пока тварь, стрекоча, надвигалась на нас, – и отрубает ему хвост. А второй отвлекает его спереди.

      – Чур, я отвлекаю, – вызвался я. – У тебя же есть шапка-невидимка.

      Она кивнула. Мы столько раз сражались вместе, что все ходы были просчитаны наперед. Задача была нетрудная. Но все