Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
церемониалом и краеведческими вопросами. В этом стиле составлены и донесения английских дипломатов, таких, как Уиллес Флетчер (побывал в Московии в 1588–1589 гг.), который, конечно, был знаком с «Записками» Герберштейна[121]. Интерес иезуита Антонио Поссевино, который ездил в Москву в 1581–1582 гг., был сконцентрирован на религиозно-политических вопросах[122]. В 1580-х гг. совершил путешествие в Москву и английский капитан Ричард Ченселер, оставивший нам записки о своих впечатлениях. Он также не знал труда Герберштейна. Его интерес сосредоточился больше на Северном море и растительности и ландшафте страны и меньше на политических вопросах. Его суждение о Москве было лаконично: «В ней много зданий и больших зданий, но с точки зрения красоты и очарования, это совершенно несравнимо с тем, что есть у нас»[123]. Джером Горсей находился в Москве как постоянный представитель крупной торговой компании и с сентября 1585 г. до июля 1586 г. ездил в Лондон в качестве посла нового царя Федора[124]. Каждый из здесь поименованных описал свое пребывание в Московском царстве через призму своей деятельности, Мартин Груневег дополнил эту картину Московии как 22-летний автор, совершивший путешествие с армянскими купцами из Львова. При этом, по его собственным словам, целью его Записок совершенно не было «рассказать о стране или городах, а только представить нечто запомнившееся из моих странствий, так как обо всех странах с их городами уже давно имеются публикации в хрониках»[125].
Перевод с немецкого Натальи Богаевой
Войцех Кригзайзен (Варшава)
Межконфессиональные отношения в Польско-Литовском государстве в раннее Новое время
Православие и другие христианские вероисповедания в начале эпохи конфессионализации
Независимо от того, признаем ли мы пригодность «парадигмы конфессионализации» для исследования отношений между вероисповеданиями в Польско-Литовском государстве в XVI и XVII вв., следует признать, что соответствующая терминология, активно вводимая в научный оборот немецкими исследователями процессов конфессионализации[126] в Западной и Центральной Европе, начинает все более отчетливо звучать в трудах, посвященных проблемам истории религии и религиозности в Восточной Европе в Новое время. Любопытно, что в предпринимаемых в последние годы попытках интерпретации истории православия в шляхетской Речи Посполитой с использованием элементов «парадигмы конфессионализации», обоснованной еще в 1970-е гг. Вольфгангом Рейнхардом и Хайнцем Шиллингом, все еще проявляется тенденция антиисторической интерпретации исторических источников второй половины XVI в., при анализе которых исследователи рассматривают их, исходя из перспективы ситуации, возникшей позже, после 1595–1596 гг., и в ее контексте.
Известно, что в 80-х гг. XVI в. положение третьей, после католиков и протестантов, крупной христианской общности в Речи Посполитой – православия – резко контрастировало с набиравшим силу и демонстрировавшим первые впечатляющие успехи
Antonii Possevini liber de rebus Moscoviticis. 1587.
Ibid. P. 249–369.
Gruneweg. Fol. 1197.
Основные работы авторов, сформулировавших исходные положения теории конфессионализации и развивающих ее, см.: