Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
нараставшему кризису православия на входивших в состав Речи Посполитой землях Западной Руси, вернулся к идее унии с католической церковью. Подобные взгляды он высказал в известном письме, адресованном другому стороннику унии с католиками – Ипатию Потею, только что ставшему во главе владимирско-брестской епархии и перешедшего в ряды православного епископата из Сената Речи Посполитой, в который он входил как брестско-литовский каштелян[157]. Тон письма Острожского и сформулированная в нем оценка положения православной церкви на землях Речи Посполитой были очень пессимистичными, однако киевский воевода видел главную угрозу для своих единоверцев не в католической конфессионализации, а, по его словам, в распространении среди русинов протестантизма. Это его настроение нашло отражение и в том, что в письме князь Острожский уничижительно именовал протестантов еретиками, тогда как католиков называл братьями[158].
Как известно, концепция церковной унии, которую стремился реализовать князь Острожский, противоречила устремлениям высшего православного духовенства. Оно намеревалось укрепить собственный авторитет и – как подчеркивает Борис Гудзяк – освободиться от доминирования светских опекунов – ктиторов, именно таких, как киевский воевода[159]. Ипатий Потей, которому в 1593 г. было адресовано письмо Острожского, выдвинул собственную концепцию церковной унии. Она предусматривала присоединение польско-литовской православной церкви к католической. В предложениях Потея, впрочем, отсутствуют ощущения угрозы свободе вероисповедания со стороны государства. По мнению владимирско-брестского владыки, уния являлась той ценой, которую необходимо было заплатить за выход православия из духовно-нравственного кризиса и его защиты от влияния евангеликов. Последнее, однако, не было результатом деятельности государственной власти. Идеи Потея представляли собой заимствование аргументации контрреформации, являясь в то же время отказом от концепции защиты доктрины православия от католиков и протестантов одновременно[160].
Как известно, Константин Острожский вместе с частью духовенства и православной шляхты в Польской Руси выступил против заключенной епископами унии[161] и объявил о своей готовности к сближению с протестантами. Его концепция сотрудничества с ними получила популярность среди шляхты, для которой уния с католической церковью означала ограничение роли светских землевладельцев в церковных делах, тогда как сближение православных с протестантами гарантировало сохранение всестороннего контроля светских господ над духовенством. Эти устремления светских православных элит явно выразились в инструкции, данной Константином Острожским Касперу Лушковскому, направленному князем в 1595 г. в Торунь на протестантский генеральный синод[162]. В ней киевский воевода вновь ссылался на аргументы, которые сторонники унии с Римом использовали по отношению к католикам,
K.W. Ostrogski do H. Pocieja, 21. VI. 1593 // Documenta Pontif cum Romanorum historiam Ucrainae illustrantes / ed. A. Welykyj. Vol. 1. Romae, 1970. Nr. 9. S. 21–23;
Уния греков с костелом Римским 1595 года // Русская историческая библиотека. Т. 7. СПб., 1882. С. 114–118, 147–166.