В краю гор и цветущих долин. Иван Царицын
Читать онлайн книгу.
актовый зал университета. Иван приложил немало усилий, чтобы выбить разрешение. Пришлось пойти на уступки и позиционировать конкурс как внепартийный. Только вскрылось это перед самым началом, когда Козинцев вошёл в зал, тряхнул седой гривой и заорал:
– Где партийные флаги? Где партийная атрибутика?
Звеня медальками на кителе, подскочил Коновальцев и начал растолковывать, мол, так-то и так-то, мероприятие будет вне политики.
– Ты совсем распоясался, что ли? Лиза, у меня в багажнике завалялось несколько флагов, принеси, пожалуйста.
– Михаил Андреевич, я обещал людям, как они потом будут смотреть на нас, на мой Союз?
– Хватит дурачка валять, мероприятие будет партийным и точка.
Лиза метнулась туда-обратно и умоляющим тоном попросила Петю:
– Ну повесь флаги, пожалуйста.
И тут Коновальцев как с цепи сорвался:
– Не смей вешать, я тебе приказываю! – он глядел из-под бычьего лба гневными глазищами.
Пётр опешил и застыл с флагом в руках. Кругом на него смотрели дети, родители, всякие посторонние люди. И он почувствовал себя растоптанным. А лоб Коновальцева блестел, готовый к тарану.
– Прекрати развешивать…
Бдзынь! сделала медалька «ХХ лет РККА».
– …это говорю тебе я…
Бдзынь! сделала медалька «95 лет Комсомолу».
– …первый секретарь!
Бдзынь! сделала медалька «50 лет визита Фиделя Кастро в СССР».
– Да пошёл ты, – крикнул Пётр, рассерженный навалившейся на него грубостью.
– Положи немедленно флаг и вспомни, с кем ты разговариваешь.
– Вешай, давай, – кричал с другой стороны Козинцев, – продолжай выполнять свои обязанности.
После того случая и открылось перед Петром что-то нехорошее.
«Товарищ» – это слово в Союзе обладало почти религиозным смыслом. Но, как оказалось, не для всех. Для кого-то оно было очередной идеологической установкой. Для тех, кто считает, что раз у него на кителе медалек больше, чем у других, раз должность у него выше, то он имеет право своими истериками оскорблять чужое человеческое достоинство. Можно сколько угодно говорить о товариществе и коллективизме, но какой толк в разглагольствованиях, если ты сам – орало командирское?
Поворотным моментом для Петра стала поездка в Чечню. Поехал он туристом и попал в совершенно иное пространство, где всё организованно не так, как он привык. Он встретился с исламской культурой и людьми, свято чтущими религиозные обычаи, и если раньше он испытывал предубеждение против мечетей, то в Грозном в мечети «Сердце Чечни» он спокойно разувался, садился на ковёр у стеночки и наслаждался тишиной, покоем и яркостью внутреннего убранства.
Он никогда не был воинствующим атеистом, и вопросы религии мало занимали его, но в Чечне он столкнулся с иным мироощущением, с иной формой организации жизни, и после осточертевшей номенклатуры это стало глотком свежего воздуха. Он узнал, что