Скатерть английской королевы. Михаил Бару
Читать онлайн книгу.
Командовал уездом земский комиссар. Все посадское население перестало подчиняться воеводе и получило права самоуправления. Нужно было из своей среды выбрать бурмистров, которые решали все дела в земской избе. Был еще и президент земской избы, должность которого по очереди исполняли бурмистры. И все это было бы прекрасно, кабы в Пронске существовало посадское население – купцы, мещане, ремесленники. Но его почти не было. Были пушкари, были стрельцы, были затинщики, были казаки, а купцов… Конечно, жены стрельцов, пушкарей и казаков торговали излишками укропа и репы, выращенных на своих огородах, но купчихами их называть было бы неправильно. Понятное дело, что Петра Алексеевича все эти житейские мелочи, совершенно не различимые из Петербурга даже в сильную подзорную трубу, не волновали. Когда купцов было велено разделить на гильдии, когда бурмистерские избы, только начавшие работать, были заменены городским магистратом… тогда в Пронске поняли, что новый царь не отвяжется, и наскребли у себя по сусекам чуть больше трех десятков посадских людей. Магистрат в городе был такой, меньше которого нельзя было устроить, – он состоял из одного бургомистра и одного ратмана. При магистрате устроили канцелярию писцов, и тут… император приказал долго жить. Через три года после его смерти все нововведения были отменены, и единственным органом управления и суда в уездах вновь стал воевода.
И все же. Хоть и мало было в Пронске посадских людей, а один из них «Яков Козьмин сын Рюмин» в августе семьсот тринадцатого года подал царю челобитную с просьбой разрешить ему строительство чугуноплавильного завода в уезде на реке Истье. Все для того, чтобы устроить здесь такой завод, было – и болотная руда, которую здесь находили еще со времен вятичей, и залежи каменного угля. Петр так любил подобного рода челобитные, что подписывал их незамедлительно. Мало того, царь от щедрот приписал к заводу несколько сот крестьянских душ. Уже в октябре того же года, что по тем временам было третьей космической скоростью, начали строить завод, а через год он был построен. Тут бюрократическая машина дала сбой, и пришлось ждать еще год, чтобы получить от Рязанского губернского правления разрешение начать выплавлять чугун и продавать его. В семьсот шестнадцатом году уже вовсю выплавляли чугун и ковали железо, а еще через год неподалеку от завода, в соседних селах, открываются игольные фабрики, учредителями которых были купцы Рюмин, Томилин и англичанин Боленс. Петр Алексеевич не оставил своим попечением и эти фабрики. В семьсот девятнадцатом году он подписал, как сказали бы теперь, протекционистский указ о таможенных пошлинах на иностранные иголки. Редкой, надо сказать, откровенности документ. В нем так и было написано: «…а продавать иглы во всем Российском государстве те, которые делаются на заводах Российских купецких людей Сидора Томилина и Панкрата Рюмина».
Стоило построить игольные фабрики – сразу потребовалась в большом количестве проволока для изготовления иголок. Тут же и построили еще две фабрики