---

Скачать книгу

---

Гусейнов поскрипел по улице Скрипника, а меня понесло через сквер Победы с Зеркальной струей и бронзовыми героями-комсомольцами – по Мироносицкой. Как обычно, я остановился на удачу перед монументальным зданием украинских кагэбистов.

      Рано утром я попрощался с Полиной Леонтьевной и поехал в Чугуев на экскурсионном автобусе. Уже к вечеру калмыцкие сабли порубали виноградник Кошеля. Золотое поле стало красным, и рогатые полумесяцы отразились в кровавых лужах36.

      Всё время лил холодный осенний дождь, я промочил ноги и простудился.

      7. По реке плывет утюг из города Чугуева…

      Кошеля защищала стена дождя. Ветер расплескивал серые акварельные тучи, и грязные потоки струились вниз, на площадь, посреди которой безногий Ленин на тележке искал свои утюги.

      «По реке плывет утюг из города Чугуева…»37 Вот уж точно – картина Репина «Приплыли»38.

      Битый час я обнимал винтовку Драгунова в бывшем корпусе уланского полка, теперь – художественной галерее, надеясь, что распогодится, что оцинкованное ведро над городом наконец-то перевернется и покатится со склона – в Ногайскую сторону. Но видимость не улучшалась. В такое ненастье даже пули не летают.

      А всё начиналось неплохо. Солнце запуталось в тучах, но все равно было еще довольно светло. После посещения музея великого художника, спрятанного в одном из домов отставных, казенных казаков, после знакомства с сокровищами – жуком для снятия обуви и портретом лукавой Марианны Веревкиной39, наш автобус остановился на Александровском плацу, где когда-то проводились парады и экзекуции. На одной стороне шарообразный собор с утонченными колоннами, на другой – скромный путевый дворец царя. Совсем рядом притаился обрыв. Над пропастью я понял, почему именно Чугуев столетиями был пограничной крепостью.

      По дороге к П-образному зданию военных штабов традиционный репинизм неожиданно сменился фовизмом40. Небо одичало, брызнуло ярким чистым светом, подожгло листья на деревьях. Сразу же налетел ветер и сорвал, закрутил желтые и красные огоньки. Краски смазались и смешались, но не успели мы зайти в художественный музей, как потемнело и полило сверху.

      В толпе народа я плавал как рыба. Туда-сюда, мимо кассы с сувенирами. Привлекал к себе внимание, выпячивал сумку. Когда нарисовалась она, я вынырнул навстречу. Гусейнов сказал, что я её сразу узнаю, что она похожа на «анимэ». Действительно. Это была Однокозова. Наша Однокозова. Тонкая, хрупкая, зато глаза-блюдца и волосы Горгоны.

      Ну а дальше по нотам:

      «Вам придется оставить сумку».

      «Но там ценные вещи…»

      «Мы за нею присмотрим».

      И отнесем наверх, в двухъярусную башню над смотровой площадкой, где когда-то занимался военный топограф Илюша Репин. Откуда вся рубаха города, чуга41, как на ладони – и Генеральская гора, и гора Гридина, и еще семьдесят семь холмов, излучины Чуговки и Северского Донца, зеленые от тропической пистииСкачать книгу