24 января, 09.00

      Точно в назначенный час я стояла у стойки Австрийских авиалиний, нервно тиская шарфик и ожидая появления представителя полиции, который сообщит мне, как решился мой вопрос.

      В Краснодар или в Прагу?

      В Прагу или в Краснодар?

      Неподалеку встали лагерем мои вчерашние товарищи по несчастью, включая девочку в розовом и мальчика с помпоном. Мужичок в ушанке привалился к стеночке и, кажется, дремал. Ирка держалась поблизости, слоняясь среди прилавков книжного магазина и делая вид, будто она умеет читать по-немецки.

      Парни в полицейской форме появились в девять ноль пять.

      – Вот австрийские менты принесли документЫ! – явно стараясь меня развеселить, срифмовала моя подруга-поэтесса, но я даже не улыбнулась.

      Служивые тоже не сияли улыбками, но были вежливы, во всяком случае, всех особ женского пола, включая девочку в розовом, называли «леди».

      Взрослым из той большой группы раздали паспорта, и они откочевали, радостно переговариваясь, в зал ожидания.

      «Этих пропустили куда им надо», – не без зависти прокомментировал мой внутренний голос.

      Некрасовскому мужичку тоже вернули загранпаспорт, чего он явно не ожидал, потому как обалдело замер на месте, словно сторожевой суслик у норы, вместо того чтобы бежать, теряя валенки, к своему самолету в Европу.

      «А вот это плохо, – сказал мой внутренний голос. – Не могли же австрияки пропустить всех-всех-всех? Кого-то они должны и депортировать, и тогда получается, что выдворяют тебя!»

      – Не каркай! – прошептала я и бледно улыбнулась полицейскому.

      Увы, пророчество сбылось.

      Меня решили выслать на родину!

      Мне захотелось плакать.