Город сменил на халат медсестры камуфляж.

      Дерево, словно из белой пластмассы муляж,

      Кто-то воткнул во дворе и забыл унести.

      Бисер хрустальный рассыпал во сне из горсти.

      Город наложит на свежие раны бинты.

      Будто в больничной палате лежим я и ты.

      Окна распахнуты, голубь на ветку слетел.

      Люди летают без тела и без антител.

      Город проводит к утру пациентов обход.

      Нет осложнений, до свадьбы теперь заживет.

      Врач, рецептуру бессмертья в кармане храня,

      Вылечит, может, однажды: тебя и меня.

      А мне, знаешь, стало некуда торопиться.

      Мой ребенок умер – вот в этой большой больнице.

      Я его не помню совсем, в прошлой жизни было.

      Но когда прохожу здесь, как будто в подбрюшье – шило.

      И сижу на этом вот камушке у ограды.

      Не спешу, мне больше спешить – никуда не надо.

      Он сказал во сне мне: «Мама, там есть машина,

      Три прыжка – и в небо, и будто внутри пружина.

      Я тебя покатаю, достану вот до педали.

      Это скоро случится, мне ангелы так сказали».

      Я не помню, как долго сижу у ворот больницы.

      Я чужие уже заучила на память лица.

      Жду, когда же за мной прилетит машина.

      Жду, когда же узнаю в прохожем – сына.

      Однажды все закончится, и ты

      сойдешь ко мне с той вечной высоты,

      и мы начнем смеяться друг на другом.

      Прокатим в колеснице Солнце – цугом.

      И, словно сахарную вату, облака

      воткнем на палочки, понадкусав слегка.

      Украв у айсберга верхушку, втайне

      мы раскрошим все в кухонном комбайне

      и раскидаем с неба по пустыне.

      Однажды все закончится, и в сыне

      я обрету подельника в игре.

      Мы, как картинки в старом букваре,

      на букве «М» соскучимся по маме.

      И, взявшись за руки, придем к ней сами.

      наши сердца износились

      как половые тряпки

      на швабре уборщицы

      школьного коридора

      звонок на перемену

      уже прозвенел

      а я все так же сижу

      за последней партой

      в пустом классе

      играю в крестики-нолики

      со временем и любовью

      кто-то из мальчиков снова

      выкрал мой детский ранец

      и несет его вместо меня

      домой к маме

      живой гроб

      для маленькой мертвой девочки.

      это я, мама.

      это я

      ношу