Парижские тайны. Эжен Сю
Читать онлайн книгу.
в отведенную им комнату, Хромуля постарался держаться подальше от Грамотея. Услышав его шаги, Грамотей тихо спросил:
– Где ты пропадал, поганец?
– Ты слишком любопытен, безглазый!
– Ну ты мне заплатишь за все, что заставил вытерпеть и выстрадать за этот вечер, исчадье зла! – воскликнул Грамотей. Он вскочил и заметался по комнате, пытаясь ощупью поймать Хромулю. – Я задушу тебя, подлый змееныш!
– Бедный папочка! Похоже, у тебя хорошее настроение, раз ты вздумал поиграть в кошки-мышки со своим любимым сыночком, – хихикая, ответил Хромуля, с необычайной ловкостью увертываясь от слепого бандита.
В порыве ярости тот все еще надеялся поймать сына Краснорукого, но скоро отказался от этой затеи.
Вынужденный терпеть все его бесстыдные издевательства, пока не подвернется случай отомстить, Грамотей подавил бессильную злобу и рухнул на кровать, изрыгая страшные проклятия.
– Бедный папочка, у тебя что, зубки разболелись? Ах, какие гадкие слова! Что скажет кюре, если тебя услышит? Он наверняка наложит на тебя покаяние…
Грамотей надолго умолк и наконец заговорил глухим, сдержанным голосом:
– Ладно, смейся надо мной, издевайся над моей немощью, несчастный трус! Таково твое великодушие!
– О, вот это словечко! «Великодушие»! Хватает же у тебя наглости! – воскликнул Хромуля, разражаясь смехом. – Ах, извините! Вы ведь надевали мягкие перчатки, когда раздавали затрещины направо и налево всем, кто ни попадется, пока не окривели на оба глаза.
– Но тебе-то я никогда не делал зла… Почему ты меня так мучаешь?
– Во-первых, потому, что ты говорил гадости Сычихе… А потом, когда ты задумал остаться здесь и подружиться с деревенщиной… Наверное, соскучился по ослиному молоку?
– Какой же ты болван! Если бы я мог остаться на этой проклятой ферме, разрази ее гром, я бы… Но ты почти помешал мне своими идиотскими намеками.
– Остаться здесь? Хорошая шуточка! А кого же тогда будет мучить Сычиха? Может быть, меня? Нет уж, спасибо, это не по мне!
– Подлый недоносок!
– Недоносок? Вот и еще один повод. Как говорит моя тетушка Сычиха, нет ничего забавнее смотреть, как ты задыхаешься от ярости, ты, кто мог бы убить меня одним ударом кулака… Это куда интереснее, чем если б ты был хилым и слабеньким… До чего же ты был смешным этим вечером за столом! Господи боже мой! Какую комедию я разыгрывал для одного себя! Почище фарсов в театре Ла Гетэ! От каждого пинка, которым я награждал тебя под столом, ярость ударяла тебе в голову и твои слепые глаза по краям наливались кровью, оставались только голубые пятна в середине; еще немного, и они бы стали трехцветными, точь-в-точь кокарды городских сержантов… Умереть от смеха!
– Послушай, ты любишь посмеяться, ты веселый паренек, да это и неудивительно в твоем возрасте, – сказал Грамотей добродушным и снисходительным тоном, надеясь разжалобить Хромулю. – Но, вместо того чтобы насмехаться надо мной, лучше бы ты вспомнил, о чем говорила Сычиха, которая так