Озарение трансценденцией. Владимир Красиков
Читать онлайн книгу.
ролей извечного социо-антропологического репертуара, так же как и «паства», «секта», «религиозная общность». Вместе они и составляют извечную экспозицию развертывания религиозных событий. В отличие от ярко индивидуализированных персонажей «религиозных лидеров», «паства» – скорее «декорации», «хор», деиндвидуализированные массы, характеризуемые в формате анонимных психологических совокупных качеств, таких как смутность личностного профиля, боязнь самостоятельности, ответственности, свободы28.
Однако всегда находятся люди, обладающие противоположными характеристиками, стремящиеся реализовать себя в религиозной сфере, религиозном деле, религиозном бизнесе. Особенности их психотипа ориентируют их на самореализацию не в политике, экономике или военном деле, где бы такжене пропали втуне их качества, а на ниве религиозного авторитаризма. И сколько бы их ни было, они всегда находили и будут находить свою благодарную и преданную паству, учеников и соратников, ибо каждое поколение, вне зависимости от социальных и культурных аранжировок, воспроизводит в своем составе примерно константную пропорцию «пастухов» и «овец», а детство каждого из нас29 и инфантилизм многих из нас вновь и вновь создают условия для «завязи» религиозных объектов и чувств, равно как и потребности в непосредственном опыте общения со сверхъестественным – в образе человека. И человек всегда находится. Раньше их были десятки, неоднократные удесятирения количества людей увеличивают в той же пропорции и число «аватар».
Итак, религиозные харизматики и их группы – социально- естественная субкультура любого типа общества: от колдуна и его последователей до современной секты компьютерщиков во главе со своим религиозным лидером, ожидающих «подлета кометы». Религия – всегда «живое дело» для части людей, которая есть в любом обществе, религиозная же традиция (или традиционные и «уже легитимировавшиеся» конфессии) есть скорее консервативная, застывшая форма этого антропологического явления. Обратимся к характеристике этого формообразующего ингредиента религиозных субкультур, часто имеющих, особенно в переломные социально-исторические эпохи, контркультурные признаки.
Как известно, первые религиозные формы, возникшие в условиях недифференцированной духовной жизни, пронизывали собой архаичные сообщества, будучи тождественны «мировоззрению-морали». Одновременно они решали специфические задачи улаживания пограничных споров между социальными новообразованиями (формирующихся социальных порядков) и окружающими людей «силами»30. Функции религиозных лидеров выполняли старейшины, главы родов, вожди либо сословия священников, магов. И хотя отдельные представители последних и могли быть религиозно одаренными, в целом они все были своего рода «чиновниками», функционерами культа, родоплеменной традиции, уходящей в тьму веков. Однако нам известно, что уже и в эти времена, т. е. по сути также «изначально»,
Не важно, «ложно или истинно» предлагаемое учение. Главное чтобы существовала
«Вечная мифология»: каждое поколение стартует с позиции социокультурной tabula rasa, и в их душах с первозданной силой вновь и вновь разыгрывается извечная пьеса становления абстрагирующего мышления и персонализации, каждый раз органично возникает свой оригинальный комплекс чувств и объектов, хотя и в форматирующем влиянии традиционных ментальных и веровательных практик.
«И рано появляется особая сфера "религиозной деятельности", суть которой составляет упорядочение отношений между "силами" и людьми» (Вебер М. Социология религии // Избранное. Образ общества. М.: Юрист, 1994. С. 81).