Озарение трансценденцией. Владимир Красиков
Читать онлайн книгу.Баба)52. Или: «Я действительно Христос, вам Господь, падите ниц предо мною и обожайте меня», «нет другого Бога кроме меня» (соответственно Христос-Капустин у духоборов и Даниил Филиппович-Саваоф)53.
Потом беспристрастное рационалистическое мышление задает вопрос: «А в чем, собственно, разница между этими текстами и теми, которым мы более склонны верить под мощным суггестивным прессом традиции, авторитарных церквей и внутренней цензуры (атеизм, религиозное вольнодумство до сих поримеют какой-то "запашок неблагонадежности")?» Можно представить, по аналогии переживаний харизматического демагогического воздействия на податливые души религиозного электората, что искомая суггестия обеспечивается почти патологической экзальтацией (страсти, глубокой убежденности в себе) и силой увлечения этих людей, которые к тому же, что является очень важным обстоятельством, становятся таковъми внезапно, переживая радикальную трансформацию.
Все «воплощенцы», начиная с «пророков от сохи» Ветхого Завета, Иисуса и тысяч других из разных племен и народов, именно становятся таковыми, не рождаются. Этот-то контраст и есть главное чудо, внеповседневное и не обретаемое никакими другими известными путями. Это не шарлатаны, как это привычно интерпретируется и примитивным «просвещенческим» атеизмом, и миссионерскими отделами традиционных конфессий.
Каждый раз мы можем присутствовать при самородном генезисе религиозности, которая, как, к примеру, и искусство, и философия, есть дело гениальных в этих областях людей. Есть функционеры, репродуцирующие обретенное ранее, а есть творцы. Конечно, религиозность рождается в совместном душевном пространстве взаимодействия религиозно экзальтированной личности и ее «потребителей». Вместе с тем ведущая, формирующая роль в придании основных черт будущим «религиозным объектам» принадлежит именно этим необычным людям, чьи души и генерируют «представления о Боге», и собственно они насколько возможно четко оформляют в образах и понятиях то, что мы называем «трансцендентной реальностью». «Субъективная религиозность и есть трансцендентная реальность, – отмечал Г. Зиммель, – глубинна, абсолютна и свята … и никто не гарантирует что-либо вне ее, однако и ее достаточно»54. Глубинное самоизменение духа отдельных людей в итоге самородного трансформационного процесса рождает представления, являемые самой этой новой личностью. Потому они действительно боги, а не только «воплощенцы» трансцендентной универсальной либо личностной Силы – в той мере, в какой «само представление о Боге есть сам Бог», а «религия как таковая представляет собой процесс, происходящий в человеческом сознании, и ничего более»55.
Однако если бы данный процесс начинался и завершался лишь в отдельном сознании, то их носители были бы предметом интереса только психиатров. Религиозные харизматики генерируют то, без чего прямо не может существовать известная часть
52
Вандерхилл Э. Указ. соч. С. 388, 390.
53
Никольский Н. М. История русской церкви. 3-е изд. М.: Изд- во полит. лит-ры, 1983. С. 308, 280.
54
Зиммель Г. Проблема религиозного положения // Избранное. Т. 1. Философия культуры. М.: Юрист, 1996. С. 656.
55
Зиммель Г. Религия. Социально-психологический этюд // Избранное. Т. 1. Философия культуры. М.: Юрист, 1996. С. 606.