Ваш Андрей Петров. Композитор в воспоминаниях современников. Коллектив авторов
Читать онлайн книгу.
авторских концертах. И теперь я это делаю регулярно.
П.: Дед редко на что-нибудь обижался или сердился. Но что его больше всего раздражало, так это необязательность. Сам он никогда не забывал, куда ему нужно позвонить, что сделать, где и во сколько быть. И если, например, я за ним заезжал на машине минут на десять позднее оговоренного времени или забывал выполнить какую-то его просьбу – я видел, как он огорчен.
М.: Хотя он и был очень занят, его по-настоящему интересовала наша творческая жизнь. Когда я училась на втором курсе, он пришел на наш спектакль в Учебном театре на Моховой. Мы тогда поставили мюзикл «Небесные ласточки», где я играла одну из главных ролей – роль настоятельницы пансиона. Думаю, именно тогда дедушка подумал, что я правильно выбрала профессию.
П.: В Консерватории у нас образовался квартет контрабасов. Мы играли и Баха, и Прокофьева, и джаз… Услышав нас, дедушка сделал для квартета переложение одного из своих романсов. До сих пор играем эту пьесу на концертах.
М.: У нас в доме всегда была очень свободная, легкая атмосфера, все проблемы решались с юмором. Дедушку как-то спросили, как удается в такой большой семье сохранять хорошие отношения, несмотря на разницу в интересах и возрасте. Он ответил, по-моему, очень точно: «У нас у всех очень хорошее чувство юмора. Это нас объединяет и сглаживает острые углы».
П.: Обсуждение семейных проблем за столом как заранее организованное мероприятие не было у нас принято. Это делалось как-то иначе – непринужденно. Если все же собирался семейный совет, все на равных высказывали свое мнение и сообща принимали решение. Никогда мы с Мананой не слышали слов типа «вы еще маленькие, и без вас знаем, что делать».
М.: Помню только одну проблему, которая действительно обсуждалась серьезно: проблема выбора вуза. Куда поступать? С Петей все было понятно – он шел в Консерваторию. Со мной же дело обстояло сложнее: выбор стоял между Театральной академией и вокальным факультетом Консерватории. И тогда и дедушка, и все остальные члены семьи очень помогли мне тем, что «не мешали» разобраться и сделать выбор, не давили, а лишь направляли тонкими и взвешенными советами.
П.: Вообще-то в детстве мы гораздо больше любили ходить в театр, чем в Филармонию. Из дедушкиной музыки на меня сильное впечатление произвел балет «Мастер и Маргарита» (в постановке Бориса Эйфмана). Потом я дома часто слушал этот диск.
М.: Если нас звали на концерт, где дедушкина музыка исполнялась во втором отделении, я иногда на всякий случай спрашивала: «А можно прийти не к началу?» А в Мариинку мы начали ходить еще совсем маленькими, и первым спектаклем стал, естественно, «Щелкунчик». А я помню, как в Малеготе поставили оперу «Петр Первый». Мне было тогда лет тринадцать-четырнадцать. Я пошла на премьеру, потом на третий спектакль и потом уже не пропускала ни одного. Мне все нравилось в этом спектакле: костюмы, музыка, сценические эффекты – стрельба, запах дыма. В ложе у меня было постоянное место, на котором я устраивалась в предвкушении удовольствия. А папа говорил: «Манана, ты должна петь Екатерину»…