Двенадцать месяцев. От февраля до февраля. Том 1. Владимир Жестков
Читать онлайн книгу.
я до него без проблем дотянуться могу, то машинально, даже не замечая этого, буду есть и есть, пока всё не закончится или это съестное от меня подальше не уберут. При этом я даже не понимал, что ел. Лариса Ивановна о таких особенностях моего организма, естественно, знать не могла, вот она эту коробку на стол и поместила перед самым моим носом. Как она её открывала, я, разумеется, видел и даже заметил, что коробка совершенно полная, новая значит, была. А вот когда мы прощаться стали, я обнаружил, что съел все конфеты подчистую. Так неудобно стало, просто ужас. Я уж объяснять ей принялся, что даже не видел, что делаю, а она засмеялась только – не бери, мол, в голову. Хорошо говорить «не бери в голову», стыда теперь не оберёшься. Я продолжал извиняться, а она шкаф открыла и оттуда три здоровенные, дорогущие коробки достала и мне протянула.
– Возьми, Вань, они тебе в поездке могут пригодиться.
Я, разумеется, сразу в отказ пошёл, а она их мне буквально в руки сунула: возьми да возьми. Шкаф, в котором они лежали, открыла, а там всё такими коробками забито.
– Ваня, ещё раз прошу, возьми. Я уже не знаю, куда их девать. Больные несут, отказаться неудобно, это ведь от чистого сердца. Сама-то я максимум одну конфетку себе в день позволить могу, вот и копится это добро. Я уж как в райком еду, девочкам в орготдел или сектор учёта одну, а то и две коробки обязательно везу, они искренне радуются такой малости, а мне это приятно. Поэтому прошу: и ты возьми.
Под настойчивым напором пришлось взять. Но у меня с собой только дипломат был, заявками почти под завязку забитый, в него коробки уже не влезали, он же не портфель, который раздуться может. С коробками в руках идти или в авоську их положить, не заворачивая, совсем неудобно. Лариса Ивановна выход нашла:
– Давай я тебе «Правду» вчерашнюю дам, в неё и завернёшь.
Сказала так, а потом замолчала да как засмеётся:
– Вань, а ты когда-нибудь вчерашнюю правду видел? Вот я сказанула. На площади Дзержинского кто-нибудь из особо шустрых может на таких вот словах целое дело раскрутить, они там и не на такое способны.
Но газету достала и помогла завернуть, стараясь при этом название её так разместить, чтобы не видно было, что это за газета.
Я ей уже руку пожал да прощаться до декабря стал, как она мне говорит:
– Постой, мы же с тобой ещё завтра увидимся.
– Лариса Ивановна, завтра я уже в поезде ехать буду.
– Куда это ты собрался, интересно мне? Завтра в три часа партбюро. Надо уже подготовку к отчётно-выборному собранию начинать. Оно не за горами, на 20 декабря по графику намечено. Ой, Ваня, как же я устала от этой нагрузки, если бы ты знал! Четыре года как прóклятая эту лямку тяну. В декабре потребую, чтобы меня переизбрали, хватит, накомандовалась я по самое вот это. – И она рукой по шее провела, как будто голову свою отрезала.
А я, пока она говорила, думал: «Это я дурак или действительно завтра последний рабочий день будет, а в поезд мне садиться послезавтра надобно?»