Коль отпуск, верно, нужен вам,

      Оставьте стариков,

      Идите по своим делам,

      Сыщу вам стол и кров».

      Тангейзер вышел из горы

      В тоске и покаянье:

      «Отправлюсь-ка в почтенный Рим

      Я к папе на свиданье.

      Пойду с душою легкой в путь,

      Господь придаст мне силы,

      Урбан утешит как-нибудь,

      Грех снимет до могилы.

      Духовный отче мой, Урбан,

      В грехах своих я каюсь,

      Что в жизни совершил своей,

      На милость полагаюсь.

      Год целый жил я под горой

      С Венерой и другими,

      Прими меня и успокой

      Надеждами святыми».

      У папы жезл древесный был,

      Чтоб мог он опираться:

      «Коль жезл сухой мой пустит лист,

      Грехи твои простятся!»

      «Я меньше года проживу

      Средь бренной сей юдоли,

      Но покаянье принесу,

      Не зря мы Бога молим».

      Сказавши это, он ушел

      Из Рима в горькой муке.

      «Мария, Мати, снова мне

      С тобою быть в разлуке.

      Так снова под гору вернусь,

      Останусь там навеки,

      Там, у Венеры на руках,

      Господь смежит мне веки».

      «Привет тебе, Тангейзер мой!

      Ждала тебя я долго,

      Вспять воротился мой герой,

      Вняв сердцем чувству долга».

      У папы жезл на третий день

      Покрылся вдруг листвою,

      К Тангейзеру он шлет гонцов,

      Но тот уж под горою.

      В пещеру вновь певец сошел

      И там вовек пребудет,

      Пока глас трубный в Судный день

      От смерти не пробудит.

      Отцы святые, вы мирян

      С доверьем принимайте,

      Коль исповедаться хотят,

      Грехи им отпускайте.