Хальберштадтский Буко,

      Протяни нам руку,

      Принеси на ножки

      Красные сапожки,

      С золотою оторочкой

      Для любимого сыночка.

      Ура-бурра, шутки прочь,

      Уж карете не помочь,

      Лошади увязли,

      Сапоги погрязли,

      Эй ты, кучер, не кричи,

      Больше быстро не скачи.

      Соловей, как трель-то льется,

      Сердце скоро разобьется!

      Прилетай меня учить:

      Что мне делать, как мне быть.

      Соловей, ты все летаешь,

      Воду из ручьев таскаешь,

      Будто бы вкусней она

      Чарки сладкого вина.

      Соловей, где жизнь привольней?

      В кроне липы тонкоствольной

      И с соловушкой твоей?

      Шли привет любви моей.

      Господь наш дал начало

      Всем на земле вещам,

      Теперь пора настала

      Воспеть Его и нам.

      Слыл Айзенхаммер Кристоф

      Злодеем записным,

      В Пассау он был неистов,

      Никто не сладил с ним.

      Решил он, что евреи

      Окажутся добры,

      Дадут их казначеи

      Награду за дары.

      Ему сказали: ладно,

      Неси дары сюда,

      Нам прыть твоя отрадна

      Заплатим без труда.

      В ночь бурную украдкой

      Пришел безумный тать

      И принялся облатки

      Из церкви воровать.

      За восемь гульден дали

      Ему без лишних слов,

      Ведь за одну считали

      По тридцать пфеннигов.

      Спешат евреи к храму,

      Хлеб к алтарю несут,

      И нож втыкают рьяно,

      Верша свой мрачный суд.

      Вдруг видят, кровь струится

      С облаток тех святых,

      И образ нежный зрится:

      Дитя в летах младых.

      Объемлет страх их шаткий,

      К раввину все спешат,

      Отправить две облатки

      Они хотят в Нойштадт.

      Две в Зальцбург посылают,

      Две в Прагу срочно шлют,

      А две в руках сжимают,

      Вопросы задают.

      Они мечтою жили

      Христа искоренить

      И печку истопили,

      Облатки чтоб спалить.

      Но видят, вьется пламя,

      Два ангела летят,

      Два голубя крылами

      В их души страх селят.

      Преступник жадный Кристоф,

      Иуда из иуд,

      Тать на руку нечистый,

      Ворует там и тут.

      Он милостыню хочет

      Вдобавок прихватить,

      Но был он схвачен ночью,

      И стали его бить.

      Связали ноги-руки

      И в ратушу снесли,

      Признал он все те трюки,

      Что с рук ему сошли.

      И