Нечасто я ныне в дороге.

      Пропало желание быть

      На чьём-то неблизком пороге

      И что-то смиренно просить.

      Иль правду замешивать с ложью,

      Чтоб к цели какой-то прийти,

      На милость надеяться Божью,

      Лишь Он может к нам снизойти.

      А если вдруг надобно ехать,

      Дорога, став чёрной дырой,

      Проглотит и радость успеха,

      И оптимистичный настрой.

      Унизит невидимый полог

      И связанный с ним этикет,

      Вид нар или, как там их, полок

      И запахов крепкий букет.

      И благо, коль может случиться

      Дорожно-купейный расклад,

      Который в сердца постучится,

      И в каждом откроется клад.

      Российского суперрадушья,

      Познаний большой глубины,

      К беде чужой неравнодушья,

      Которому нету цены.

      Тогда для душевной беседы

      Не нужен особый мотив,

      И общие радости, беды

      Купейный затмят негатив.

      Проявится вдруг в разговоре:

      Сосед – отставной генерал.

      В опале он был и в фаворе,

      Но честь свою не замарал.

      И рядом приятная дама,

      К тому ж ещё искусствовед,

      Как жрице музейного храма

      Ей виден истории свет

      От палехской чудо-иконы,

      От старых картин и скульптур.

      В них ясно видны ей каноны

      Исчезнувших древних культур.

      А третий, особенно бойкий,

      Болтливый всезнайка-простак,

      Являясь плодом перестройки,

      Уверен – у нас всё не так.

      Не так на Кавказе воюют,

      Реформы неверно идут,

      Художники ж просто малюют.

      Где