Об истине, жизни и поведении. Лев Толстой
Читать онлайн книгу.
оказанных нам другими, но никогда не останутся бесследными услуги, оказанные нами другим.
Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая.
Одни люди, если сделают кому-нибудь услугу, ждут себе за это награду или благодарность; другие, хотя и не ждут награды и благодарности, все-таки не забывают того, что они сделали, и считают тех, кому они сделали добро, своими должниками. Но истинное добро – добро только тогда, когда оно сделано не для другого, а для себя, и человек, сделавший его, не ищет награды, а делает добро так, как плодовое дерево, когда оно вырастит свои плоды и вполне довольно тем, что плодами этими пользуются те, кому они нужны.
Относитесь хорошо к людям в расчете получить выгоду от их благодарности – и вы не получите ни малейшей отплаты за вашу доброту; но относитесь к ним хорошо без всяких корыстных соображений – и вы достигнете и благодарности и пользы. И так во всем: «Кто хочет душу свою сберечь – потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради меня, тот обретет ее».
Упражняйся во всякой добродетели и избегай всякого порока. Одна добродетель влечет за собою другие, один порок – другие пороки. Награда добродетели – добродетель, возмездие за порок – порок.
Радостно делать добро. Радость увеличивается, когда знаешь, что никто не знает про сделанное добро.
Недельное чтение
Бедные люди
В рыбачьей хижине сидит у огня Жанна, жена рыбака, и чинит старый парус. На дворе свистит и воет ветер и, плескаясь и разбиваясь о берег, гудят волны… На дворе темно и холодно, на море буря, но в рыбачьей хижине тепло и уютно. Земляной пол чисто выметен; в печи не потух еще огонь; на полке блестит посуда. На кровати с опущенным белым пологом спят пятеро детей под завывание бурного моря. Муж-рыбак с утра вышел на своей лодке в море и не возвращался еще. Слышит рыбачка гул волн и рев ветра. Жутко Жанне.
Старые деревянные часы с хриплым боем пробили десять, одиннадцать… Мужа все нет. Жанна задумывается. Муж не жалеет себя, в холод и бурю ловит рыбу. Она сидит с утра до вечера за работой. И что же? Еле-еле кормятся. А у ребяток все нет обуви: и летом и зимой бегают босиком; и хлеб едят не пшеничный – хорошо и то, что хватает ржаного. Только и приправы к еде, что рыба. «Ну да слава Богу, дети здоровы. Нечего жаловаться, – думает Жанна и опять прислушивается к буре. – Где-то он теперь? Сохрани его, Господи, спаси и помилуй!» – говорит она и крестится.
Спать еще рано. Жанна встает, накидывает на голову толстый платок, зажигает фонарь и выходит на улицу посмотреть, не тише ли стало море, не светает ли, и горит ли лампа на маяке, и не видать ли лодки мужа. Но на море ничего не видно. Ветер рвет с нее платок и чем-то оторванным стучит в дверь соседней избушки, и Жанна вспоминает о том, что она еще с вечера хотела зайти проведать больную соседку. «Некому и приглядеть за ней», – подумала Жанна и постучала в дверь. Прислушалась… Никто не отвечает.
«Плохое вдовье дело, – думает Жанна, стоя у порога. – Хоть и не много детей