Сколько пляжных песчинок!

      Сколько в женщине пор!

      Внешность с первопричиной

      За Тебя ведут спор.

      В каждой поре – песчинка.

      Сколько времени? Но

      все часы – на починке!

      Время засорено.

      Сколько мы засорили

      в этой жизни с Тобой!

      Скольких мы озарили

      золотой синевой!

      Эти брызги сухие —

      точно искры души.

      Что кому вы сулили?

      И кого подожгли?

      Но едва опочили —

      просыпаетесь вы

      в ореоле песчинок

      золотой синевы.

      Как в восторженном страхе

      вихревого столба,

      Ты крутилась, вытряхивая

      целый пляж из себя!

      Никакие бесчинства

      тех, кто в Юрмале был,

      не заменят песчинок

      ювелирную пыль!

      Даже в Юрский период

      на руке бытия

      две песчинки прилипли —

      и Твоя, и моя.

      Помнишь,

      в Крито-Микенах

      проглотила тоска,

      закружив манекены

      из живого песка?

      Что ещё рассказали,

      сквозь загар не сильны,

      синячки под глазами

      золотой синевы?

      Всё окажется лажей.

      Вновь очутитесь вы

      в белом золоте пляжа

      и чуть-чуть синевы.

      В том тумане не ясно,

      где и кто ты такой…

      Я с Тобой обменяюсь

      золотою ногой.

      Душу парализовали

      три кита цивилизации:

      тоталитаризм,

      тотализатор

      и тотальное лизание.

      Ветер

      гуляет по выставке Фешина.

      С петель

      срывающиеся повешенные…

      Сеттер

      прилип к потолку,

      словно тряпка уборщицы.

      Ветер свободы,

      ветер убожества!

      В Питер

      умчалась Ты – я не заметил —

      Ветер…

      Я в Ригу еду в белых джинсах.

      Восьмисотлетье в голове.

      В национальном я меньшинстве.

      Но в сексуальном большинстве.