Еще земли печален вид,

      А воздух уж весною дышит,

      И мертвый в поле стебль колышет,

      И елей ветви шевелит.

      Еще природа не проснулась,

      Но сквозь редеющего сна

      Весну послышала она,

      И ей невольно улыбнулась…

      Душа, душа, спала и ты…

      Но что же вдруг тебя волнует,

      Твой сон ласкает и целует

      И золотит твои мечты?..

      Блестят и тают глыбы снега,

      Блестит лазурь, играет кровь…

      Или весенняя то нега?..

      Или то женская любовь?..

      И чувства нет в твоих очах,

      И правды нет в твоих речах,

      И нет души в тебе.

      Мужайся, сердце, до конца:

      И нет в творении творца!

      И смысла нет в мольбе!

      Люблю глаза твои, мой друг,

      С игрой их пламенно-чудесной,

      Когда их приподымешь вдруг

      И, словно молнией небесной,

      Окинешь бегло целый круг…

      Но есть сильней очарованья:

      Глаза, потупленные ниц

      В минуты страстного лобзанья,

      И сквозь опущенных ресниц

      Угрюмый, тусклый огнь желанья.

      Вчера, в мечтах обвороженных,

      С последним месяца лучом

      На веждах, томно озаренных,

      Ты поздним позабылась сном.

      Утихло вкруг тебя молчанье,

      И тень нахмурилась темней,

      И груди ровное дыханье

      Струилось в воздухе слышней.

      Но сквозь воздушный завес окон

      Недолго лился мрак ночной,

      И твой, взвеваясь, сонный локон

      Играл с незримою мечтой.

      Вот тихоструйно, тиховейно,

      Как ветерком занесено,

      Дымно-легко, мглисто-лилейно

      Вдруг что-то порхнуло в окно.

      Вот невидимкой пробежало

      По темно брезжущим коврам,

      Вот, ухватясь за одеяло,

      Взбираться стало по краям, —

      Вот, словно змейка извиваясь,

      Оно на ложе взобралось,

      Вот, словно лента развеваясь,

      Меж пологами развилось…

      Вдруг животрепетным сияньем

      Коснувшись персей молодых,

      Румяным, громким восклицаньем

      Раскрыло шелк ресниц твоих!

      Из чьей руки свинец смертельный

      Поэту сердце растерзал?

      Кто сей божественный фиал

      Разрушил, как сосуд скудельный?

      Будь прав или виновен он

      Пред нашей правдою земною,

      Навек он высшею рукою

      В