Ночь сквозь ветер смотрит на цвет земли;

      Абрикосы вспыхнули и сошли;

      Вишни словно ангелы на ветру —

      сыплют перьями.

      «Я не умру», —

      Шепчет в красном платке вдова.

      Под обстрелом бывала – не раз, не два,

      Живый в помощи – и хранит

      Он, пока разряд грозовой бежит.

      Двор церковный тих, даже ветер стих,

      И поют полуночный первый стих.

      Ручка торопливо скребёт листы:

      Пять имён, и десять,

      А там и ты.

      Вот все имена унесли в алтарь

      Постучался в небо молодой звонарь.

      Ручейком огня – люди,

      А меня?

      Не забудь меня в новом свете дня.

      Помолитесь, отче,

      За тех, кто смел

      Встать в защиту и – посмотреть в прицел.

      Кто взял грех, чтоб мы – избегли его.

      Помяните всех, словно одного.

      А ещё скажите за тех словцо,

      Кто врагу и другу открыл лицо.

      Кто годами жив – как живая мишень.

      Помощь Вышнего им – это новый день.

      Помяните, отче,

      Моих друзей,

      От кого неделями нет вестей.

      Может, словом вашим храните их.

      А за мёртвых тоже – как за живых.

      Красный плат. Красивая.

      Как сестра за брата —

      умоляет вдова за всякого солдата.

      Он вернётся – не зная, кем

      вырван из-под смерти, когда обстрел.

      Алых риз погаснет узор златой,

      Белые цветы опадут во прах.

      …кто же, батюшка, молится за Того,

      Кто в атаке жаркой прикрыл его?

      Чьим оружьем стала – любовь, не страх,

      У Кого жизнь наша – птенцом в руках?