Подлинная история Дома Романовых. Путь к святости. Николай Коняев
Читать онлайн книгу.
его властолюбие, алчность, разврат и своеволие.
И сейчас, четыре столетия спустя, в самой одновременности этих событий различается образ русского спасения. Вот три необходимые составляющие его: Божия помощь, воинская доблесть, смирение и подвижничество…
Чудо, которое совершила Казанская икона Божией Матери с иереем Ермолаем, превратив его в грозного святителя Гермогена, было только прообразом чуда, совершенного 22 октября 1612 года, когда перед Пречистым Ликом Казанской иконы Божией Матери разъединенные политическими симпатиями и антипатиями, враждующие друг с другом русские люди вдруг очнулись и, ощутив себя единым народом, сбросили с себя вместе с обморочностью Смуты и ярмо чужеземных захватчиков.
Тогда, 22 октября 1612 года, единым приступом были взяты стены Китай-города, и поляки укрылись в Кремле, чтобы через три дня сдаться на милость победителей.
На 22 октября (4 ноября) и установили осенний праздник Казанской иконы Божией Матери[46]…
И вот пришло 25 октября, когда распахнулись окованные железом створы Троицких ворот на Неглинную и, как и было условлено, выпустили вначале московских думных бояр, трепетно хранивших верность польскому королю Сигизмунду и его сыну Владиславу…
«Жаль было смотреть на них, – пишет Н.И. Костомаров. – Они стали толпою на мосту: не решаясь двигаться далее. Козаки подняли страшный шум и крик. “Это изменники! Предатели! – кричали козаки. – Их надобно всех перебить, а животы их поделить на войско!”»
Злые крики наотмашь хлестали изменников.
Уже и камни полетели в них, но ополченцы Пожарского и Минина удерживали народ, не давая растерзать предателей.
Началась перебранка. Кое-где завязывались драки.
Бояре, не двигаясь, стояли на мосту, ожидая решения своей участи.
Испуганно вздрагивая, жался к монахине Марфе (Романовой) съежившийся от страха и холода узкоплечий подросток. Ему было шестнадцать лет, но он казался гораздо моложе. Это был будущий царь Михаил Федорович Романов…
Сидя на коне, строго смотрел на бояр-предателей князь Дмитрий Пожарский. Рядом с ним поднято было тяжелое знамя с ликом Спаса.
Большой знаток Смутного времени С.Ф. Платонов, рассказывая о князе Дмитрии Пожарском, заметил, что в древнерусском обществе было мало простора для самовыражения; личность мало высказывалась и мало оставляла после себя следов…
Это верно, но верно лишь с внецерковной точки зрения, а древнерусский человек вне Церкви не мыслим. Без хоругвей, покачивающихся за его спиною, без знамени с ликом Спасителя немыслим и Дмитрий Михайлович Пожарский.
Пройдет еще несколько минут, и князь взмахнет рукою, подавая знак, и следом за чудотворным образом Казанской Божией Матери, который, по благословению патриарха Гермогена, сопровождал ополчение на всем его пути до Москвы, потекут отряды ополченцев в освобожденный Кремль…
О, как мечтали они увидеть Кремлевские соборы, как жаждали припасть к московским святыням! Эта надежда и помогала вынести все тяготы похода.
Шли
Вначале праздник был местным, и только в 1648 году, когда на праздник «чудотворныя иконы Казанския, во время всенощного пения» родился наследник престола царевич Дмитрий, царь Алексей Михайлович повелел праздновать 22 октября Казанской иконе «во всех городах по вся годы», как бы редактируя при этом и содержание самого праздника. Но первенец царя Алексея Михайловича вскоре умер, а праздник – осеннее почитание Казанской иконы Божией Матери – сделалось всенародным – остался в прежнем своем значении.