Какой-то господин,

      Боярин знатный из Афин,

      Который в весь свой век

      ничем не отличился

      И никакой другой заслуги

      не имел,

      Окроме той одной,

      что сладко пил и ел

      И завсегда своей породой

      возносился, —

      При всем, однако же, хотел,

      Чтоб думали, что он

      достоинствы имел.

      Весьма нередко то бывает:

      Чем меньше кто себя

      достойным примечает.

      И, право бы, в слуги

      к себе негоден был,

      Когда бы родом он

      боярином не слыл, —

      Тем больше требует почтенья

      и желает

      В том самом городе,

      где барин этот был,

      Какой-то стихотворец жил,

      Который пел мужей,

      делами именитых,

      Не титлами пустыми

      отменитых.

      Писателя сего боярин попросил,

      Чтоб нечто и в его

      он славу сочинил.

      «Когда, – писателю

      вельможа говорил, —

      Вы что-нибудь мне в славу

      сочините

      И мне ту сделаете честь,

      Прославиться и вам

      тут также случай есть».

      В ответ писатель: «Извините,

      Я всею бы душой вам

      в этом услужил,

      Но сделать этого никак

      мне невозможно,

      Затем что я зарок

      такой уж положил,

      Чтоб