Растаял волк, услыша

      весть такую,

      И даже слезы на глазах

      От размышления о будущих

      пирах.

      «А должность отправлять

      за это мне какую?» —

      Спросил собаку волк. —

      «Что? должность? ничего! —

      Вот только лишь всего,

      Чтоб не пускать на двор

      чужого никого,

      К хозяину ласкаться

      И около людей домашних

      увиваться».

      Волк, слыша это всё,

      не шел бы, а летел;

      И лес ему так омерзел,

      Что про него уж он

      и думать не хотел,

      И всех волков себя

      счастливее считает.

      Вдруг на собаке он

      дорогой примечает,

      Что с шеи шерсть

      у ней сошла.

      «А это что такое,

      Что шея у тебя гола?»

      – «Так, это ничего, пустое».

      – «Однако нет, скажи».

      – «Так, право ничего.

      Я чаю,

      Это оттого,

      Когда я иногда на привязи

      бываю».

      – «На привязи? —

      тут волк вскричал. —

      Так ты не всё живешь

      на воле?»

      – «Не всё; да полно, что

      в том ну́жды?» – пес сказал.

      – «А ну́жды столько в том,

      что не хочу я боле

      Ни за́ что всех пиров твоих;

      Нет, воля мне дороже их,

      А к ней на привязи,

      я знаю, нет дороги!» —

      Сказал, и к лесу дай бог ноги.