2.3. Введение начального языка описания. Прежде чем перейти к дальнейшему описанию волевых психотехник, необходимо ввести определенный терминологический аппарат. В этой работе мы, как правило, вводим термин, не определяя его, а оперативно употребляя его определенным образом, как это сделано выше. Нами вводятся следующие термины:

      – смысл в противопоставлении чувственному проявлению смысла;

      – (чистое) сознание в противопоставлении организованностям сознания;

      – волевое намерение;

      – развертка волевого намерения;

      – среда, в которой происходит развертка волевого намерения.

      Эти термины нуждаются не столько в определении, сколько в пояснении.

      Термин «смысл» в принципе не может быть исчерпывающим образом определен – любое определение предполагает (явно или неявно) наличие смысла как условия любого определения. По отношению к таким граничным терминам применима лишь частичная их характеристика, позволяющая определить, чем было бы понятие смысла, если бы он использовался только в этом контексте. Ограничимся лишь указанием на наиболее близкое нам использование этого термина в смысловой теории сознания А. Ю. Агафонова[4] как «элементарной единицы» сознания, амодальной по своей природе. Смысл амодален, но проявляется в чувственной среде как организованность сознания. Если мы хотим придать термину «смысл» оперативный, «технический» характер, то используем в качестве синонима термин «семантический инвариант».

      Термин «сознание» также не может быть определен, поскольку сознание является условием проведения операции определения. Проблема определения термина «сознание» обсуждалась многими авторами. Длинные перечни определений и псевдоопределений приведены в сотнях фундаментальных работ и нет необходимости еще раз приводить эти пространные перечни. Ограничимся двумя цитатами.

      Г. Хант:

      В. М. Аллахвердов:

      Понятно, что сознание характеризуется лишь всей совокупностью частичных определений. Есть суженные, специфицированные, расширенные