Пётр и Павел. 1957 год. Сергей Десницкий
Читать онлайн книгу.
У меня тебе тоже оставаться стрёмно: того и глядишь…
– Верно! – раскатился по горнице хриплый бас. – Того и гляди, схватят под микитки и в тюрягу поволокут!..
Приятели вздрогнули, обернулись. Увлечённые разговором, они совершенно забыли, что в избе они не одни.
Свесив с печки ноги в шерстяных носках, на них в упор смотрел бывший председатель колхоза "Светлый путь". Волосы всклокочены, глаза, хотя и мутные, но уже вполне трезвые. И злые.
– Герасим, как ты себя чувствуешь? – натужно поинтересовался Алексей Иванович. – После вчерашнего, небось, голова трещит…
– Ты о голове моей не безпокойся, товарищ Богомолов. Лучше о своей подумай! – Седых соскочил с печки на пол. – Убийцев в дому своём принимаешь?!.. Так, так!..
– Ты в своём уме?.. Что говоришь?!.. Подумай!..
– Я-то знаю, что говорю, а вот ты, видать, не соображаешь, чем тебе укрывательство государственного преступника обернуться может. Это ведь его фотографию нам позавчера товарищ показывал!.. У храма… Забыл?!..
Алексей Иванович сжал зубы и промолчал. Иван только ухмыльнулся.
– Ну, ничего!.. Я вас всех на чистую воду выведу!.. Я вам покажу, кого можно из партии выгонять, а кого и поберечь надо!.. – и взревел, что есть мочи: – Где мои сапоги?!..
– Ты их в бане вчера оставил. – тихо ответил хозяин дома. – Там ищи.
– И найду!.. И не только сапоги свои… Я правду… я справедливость… Я всё найду!..
И вышел за порог, что есть силы шарахнув дверью.
Друзья с минуту помолчали.
– Что ж, – спокойно проговорил Иван. – Повидались, и будет. Пора по домам.
– Это куда же? – удивился Богомолов.
– В Москву. Там дом мой. Эх!.. Была не была!.. Чем зайцем трусливым по кустам скакать, лучше прямо в глаза опасности поглядеть.
– И я с тобой! – вскочил с лавки Алексей Иванович. – Мне тоже в Москву надобно!
И стал собираться.
17
Рельсы, выскакивающие из-под вагона, стали множиться, разбегаться в разные стороны; настойчивее и громче застучали колёса на стрелках, леса и поля, ещё минуту назад проплывавшие за окном и разодетые по осенней моде в яркий разноцветный убор, сменились скучными серыми коробками блочных домов. Платформы пригородных станций замелькали всё чаще и чаще, одна за другой: "Сортировочная", "Депо", "Рижская".
Павел Петрович Троицкий, стоя в коридоре, что есть силы вцепился в поручень у окна и не мог оторвать глаз от этих похожих друг на друга домов, от красно-кирпичных старинных пакгаузов, от покосившихся заборов и сваленного где попало мусора – ото всего этого грязного унылого городского пейзажа, которого он не видел целых девятнадцать лет!.. И от переполнявших его давно забытых чувств ему временами казалось, что сердце, рвущееся наружу из грудной клетки, не выдержит и разорвётся раньше, чем он ступит на московскую землю.
Что принесёт ему эта новая встреча с городом, который он любил больше всего на свете и в