Безумие толпы. Луиза Пенни
Читать онлайн книгу.
делали паузу между мыслительным процессом и его переводом в действие. Такое поведение было свойственно единицам. Они сначала обдумывали действие, а потом совершали его, тогда как большинство действовало импульсивно, даже инстинктивно, а потом подыскивало оправдания своим поступкам.
Профессор Робинсон понимала значение этого промежутка, этой паузы, состоявшее в том, что человек контролирует свои действия. Взвешивает варианты. И это взвешивание придает ему сил.
И человек перед ней умел взвешивать варианты и обладал силой. А в данный момент он выбрал корректность. Он пытался скрыть неприязнь к ней за естественно-вежливыми манерами, но она видела холод в его внимательных глазах. Он был о ней, о профессоре Робинсон, невысокого мнения.
– Профессор, – повторил он. – Уже почти четыре. Зал полон. Вам лучше начать поскорее.
Она слышала гул, доносящийся из-за плотного занавеса. Он чем-то напоминал шум несущегося на всех парах товарного поезда. Зал начинал мелко подрагивать от возбуждения, нетерпения, предвкушения. Эти звуки указывали на присутствие сотен людей. Ждущих. Ее появления.
Он выставил руку в попытке направить ее на сцену. Но между ними встала ассистентка.
– У тебя есть все необходимое, Эбби? – Она огляделась. – Вода на трибуне есть? Твои записки при тебе?
– Да, Дебби, все в порядке, спасибо.
Гамаш видел, что, помимо отношений нанимателя и нанимаемого, их связывает дружба.
Профессор Робинсон снова повернулась к нему. Если бы он не знал иного, если бы не видел записи ее выступлений, то по глазам решил бы, что она хороший человек.
Но он знал про нее другое. Он знал, что ее глаза вовсе не отражают того, что происходит в ее голове, или того, что произносит ее рот.
Хотя было и другое объяснение.
И сводилось оно к тому, что Эбигейл Робинсон верила в разумность, даже благородство своих идей. Считала их не жестокостью, выходящей за всякие рамки, а добротой.
– Что-то не так? – услышал он в наушнике голос Изабель Лакост, чуть более высокий, чем обычно. – Она собирается начинать?
Шум за занавесом усилился.
– Oui, – сказал он, потом обратился к Робинсон: – Если вы не возражаете, вам лучше всего приступать. Вас кто-нибудь представит?
Он огляделся. В закулисье не было никого, кроме мадам Шнайдер и звукооператора. Он пережил мгновение паники, когда подумал, что делать это придется ему.
И может быть, чтобы заставить Робинсон выйти на сцену и угомонить забурлившую толпу, он и в самом деле сделает это.
Профессор Робинсон посмотрела в сторону дверей, потом сказала:
– Нет, я выйду одна. Представлять не нужно. Эти люди знают, кто я такая. – Она улыбнулась. – Уж не могу сказать, к добру это или к худу.
«Она ждет кого-то, – понял Гамаш. – Поэтому и медлит. Надеется, что кто-то придет».
Кого-то, кто в данный момент, возможно, прячется, не отвечает на ее звонки.
– Удачи. У тебя все будет хорошо, Эбби Мария, – сказала Дебби и засияла улыбкой, глядя на подругу.
Хотя это и были слова поддержки, они,