Баку-Воронеж – не догонишь. О великом городе и о друзьях, в нём живших. Марк Берколайко
Читать онлайн книгу.
бьет в поселке Биби-Эйбат близ Баку из пробуренной двумя годами раньше горным инженером Семеновым нефтяной скважины (Первой в мире! Вторая, в Пенсильвании, появилась лишь через тринадцать лет!), никакой реакции не последовало, что, конечно, свидетельствует о «высоком даре» предвидения Николая Первого – тогдашнего носителя высочайшего имени, – а также его окружения.
Александр Второй был гораздо прозорливее отца: в 1859 году, после того, как Шемаха сильно пострадала от землетрясения, центр губернии был перенесен в Баку, а в 1868 году было дано высочайшее разрешение на бурение нефтяных скважин (до того нефть накапливалась в вырытых колодцах). А далее – почти вскачь: в 1871 году скважину глубиной шестьдесят четыре метра с большим дебитом пробурили (механическим способом) в поселке Балаханы, в 1872 году была отменена откупная система предоставления участков и они стали продаваться с публичных торгов; нефтяной промысел объявлялся свободным, керосин облагался акцизом в сорок копеек с пуда, первые торги состоялись 31 декабря, в самый канун 1873 года, и казна, вместо запланированного полумиллиона, получила три!
В Баку наступила эпоха нефтяного бума!
Баку стал местом рождения передовых технологий!
В Баку потек азербайджанский, русский и армянский капитал; в Баку хлынул капитал из-за рубежа – шведский, французский, английский!
И самое главное, чему научил Баку: острая и умело организованная конкуренция капиталов выливалась не в «разборки и наезды», а в конкуренцию подходов к ведению бизнеса, в конкуренцию технологий, умов и умений, в конкуренцию репутаций и уровней общественной значимости наконец!
Известна замечательная фраза великого писателя Николая Лескова: «У русского царя есть много разного народа», – так вот в азербайджанском Баку «разного народа» было едва ли не больше, чем у русского царя. Причем сама нефть требовала этого разнообразия и – одновременно – спаянности столь разных и непохожих.
Достаточно вспомнить Людвига и Роберта Нобелей: сейчас в Баку есть музей с экспозицией, освещающей их деятельность, и удостоены они этой чести не потому, что были любимы и чтимы более, нежели, скажем, уже упомянутые мною Тагиев и Нагиев. Нет, напротив, Нобелей в Баку, скорее, недолюбливали за нескрываемое высокомерие и нежелание «вариться» в его жизни, однако, не любя – не завидовали; это одна из лучших черт зарождавшегося тогда Бакинского Народа: не завидовать чужим успехам, а стараться их превзойти.
И главным для становления Баку как Великого Города в деятельности братьев Нобель было то, с каким размахом удовлетворялась порожденная их безумной инвестиционной активностью потребность в кадрах: в геологах, химиках, технологах, инженерах-строителях, проектировщиках, промысловых инженерах, буровых мастерах, юристах, бухгалтерах – в самых лучших кадрах!
А потому да здравствует то, что сейчас зовется вложениями в человеческий капитал! Они, черт