С тех пор как отроком у молчаливых

      паломников не смог найти ответ,

      прошли года. Изогнутый хребет, —

      безгласный пастырь облаков ленивых.

      Чем здесь живут, как молятся земле

      под гнётом холодов в предзимней мгле,

      в кровосмешении эпох, народов…

      Прощенье чьё и чья святая месть

      Окрасили величье этих мест,

      Чья кровь питает горные породы…

      Ноябрь. Всё ближе белый вздох снегов.

      С Роман Коши слетает черный ворон,

      Став дирижёром призрачного хора

      Торжественно-пустынных берегов.

      Торжественно-пустынных берегов

      остывшей Киммерии – это осень,

      где с каждым часом гуще тьмы – утёсы,

      закат над ними стоек и багров.

      Туда нет ни дорог, ни троп – маршруты.

      Из детства луч ворвётся на минуту,

      а тишина такая… Ты прости,

      душа моя, замри у первой строчки…

      Вот только три мерцающие точки

      впадают в русло Млечного Пути.

      Осталась в сердце нежная усталость.

      Рассеяться б по ночи, миг спугнув

      да бормоча сонеты на Луну.

      Очнулся я – душа моя разъялась.

      Очнулся я – душа моя разъялась,

      Вскрывая тайное мое нутро

      И познавая мира вещество,

      Как бабочка дрожала и боялась.

      Над чувствами не в силах совладать,

      Горел закат и с ним я, догорая,

      Кидался в море сердце остужая,

      И видел гор волнующих изгибы,

      И ощущал, как рядом плещут рыбы,

      И возрождался фениксом опять!

      В ковчеге тела радость оформлялась —

      И созерцать и слышать шум волны,

      Рост ощущать доверчивой лозы,

      И мысль росла, лепилась и ваялась.

      И мысль росла, лепилась и ваялась,

      чтоб в результате рухнуть, как волна,

      на головы, упившихся вина

      вины под неба стертым одеялом.

      Не в силах протрезвить сознание масс,

      любая мысль без пропаганды, Макс.

      От ей непокоренной единицы

      прими респекты частного лица.

      Пока тиранит Тридесятый царь,

      пишу в твой век. Спасибо за страницы.

      Немногие потянут твой улов…

      Хоть мысль росла и, набирая силу,

      не принятую ясность разносила

      по складкам гор, по выгибам холмов…

      По склонам гор, по выгибам холмов

      Струится Тень, сурова и космата,

      И чудятся сквозь каменные латы

      Знакомый лик и медленная молвь.

      О чём гласят нездешние реченья?

      О чём – виденья этой вещей Тени,

      Глагол