Классики жанров. Сборник
Читать онлайн книгу.
из мозга. В результате сновидения часто кажутся реалистичными, хотя по большей части это фантастика. Мир снов и сновидений всегда волновал писателей, учёных и поэтов. Многие русские и зарубежные писатели и до и после Достоевского пытались прибегать к помощи снов, чтобы раскрыть основную идею произведения, раскрыть душу и мысли героя, его внутренние качества и характер, отношение его к себе и к другим героям, чтобы понять, как к этому герою относятся остальные действующие лица.
Так, на протяжении всего произведения «Преступление и наказание» снятся Раскольникову сны. Скрытый символизм заложен автором в сновидения, с которым цензорам было невозможно поспорить. Обратимся к изображению снов Ф. М. Достоевского более внимательно. Начальная суть символичных видений заключалась в разрушении гипотезы Раскольникова и раскрытии правильной сути жизни. С помощью сообщений, посылаемых главному герою в сновидениях, автор пытается бороться с идеологией ненависти созданного персонажа. Расшифровка своеобразных символов – это ключи, отпирающие закрытые двери сложного замысла Достоевского.
Великое преступление Голгофской жертвы Иисуса Христа он также описал в сновидении. Страшный сон приснился Раскольникову. Он фантастичен. Приснилось ему его детство, ещё в их городке.
«Он лет семи и гуляет в праздничный день, под вечер, с своим отцом за городом. Время серенькое, день удушливый, местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти: даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем представлялась теперь во сне. Городок стоит открыто, как на ладони, кругом ни ветлы; где-то очень далеко, на самом краю неба, чернеется лесок. В нескольких шагах от последнего городского огорода стоит кабак, большой кабак, всегда производивший на него неприятнейшее впечатление и даже страх, когда он проходил мимо его, гуляя с отцом. Там всегда была такая толпа, так орали, хохотали, ругались, так безобразно и сипло пели и так часто дрались; кругом кабака шлялись всегда такие пьяные и страшные рожи… Встречаясь с ними, он тесно прижимался к отцу и весь дрожал. Возле кабака дорога, просёлок, всегда пыльная, и пыль на ней всегда такая чёрная. Идёт она, извиваясь, далее и шагах в трёхстах огибает вправо городское кладбище. Среди кладбища каменная церковь, с зелёным куполом, в которую он раза два в год ходил с отцом и с матерью к обедне, когда служились панихиды по его бабушке, умершей уже давно и которую он никогда не видал. При этом всегда они брали с собой кутью на белом блюде, в салфетке, а кутья была сахарная из рису и изюму, вдавленного в рис крестом. Он любил эту церковь и старинные в ней образа, большею частью без окладов, и старого священника с дрожащею головой. Подле бабушкиной могилы, на которой была плита, и маленькая могилка его меньшого брата, умершего шести месяцев и которого он тоже совсем не знал и не мог помнить. Но ему сказали, что у него был маленький брат, и он каждый раз, как посещал кладбище, религиозно и почтительно крестился над могилкой, кланялся ей и целовал её. И вот снится ему: они