В тюрьме, где ощутил свою ничтожность,

      вдруг чувствуешь, смятение тая,

      бессмысленность, бесцельность, безнадежность

      и дикое блаженство бытия.

      Тюрьмою наградила напоследок

      меня отчизна-мать, спасибо ей,

      я с радостью и гордостью изведал

      судьбу ее не худших сыновей.

      Когда, убогие калеки,

      мы устаем ловить туман,

      какое счастье знать, что реки

      впадут однажды в океан.

      Здесь ни труда, ни алкоголя,

      а большинству беда втройне —

      еще и каторжная доля

      побыть с собой наедине.

      Напрасны страх, тоска и ропот,

      когда судьба влечет во тьму;

      в беде всегда есть новый опыт,

      полезный духу и уму.

      А часто в час беды, потерь и слез,

      когда несчастья рыщут во дворе,

      нам кажется, что это не всерьез,

      что вон уже кричат – конец игре.

      Всю жизнь я больше созерцал,

      а утруждался очень мало,

      светильник мой хотя мерцал,

      но сквозь бутыль и вполнакала.

      Года промчатся быстрой ланью,

      укроет плоть суглинка пласт,

      и Бог Отец могучей дланью

      моей душе по жопе даст.

      В тюрьму я брошен так давно,

      что сжился с ней, признаться честно;

      в подвалах жизни есть вино,

      какое воле неизвестно.

      Какое это счастье: на свободе

      со злобой и обидой через грязь

      брести домой по мерзкой непогоде

      и чувствовать, что жизнь не удалась.

      Глаза упавшего коня,

      огромный город без движения,

      помойный чан при свете дня —

      моей тюрьмы изображение.

      Стихов довольно толстый томик,

      отмычку к райским воротам,

      а также свой могильный холмик

      меняю здесь на бабу там!

      В тюрьме вечерами сидишь молчаливо

      и очень на нары не хочется лезть,

      а хочется мяса, свободы и пива

      и изредка – славы, но чаще – поесть.

      В наш век искусственного меха

      и нефтью пахнущей икры

      нет ничего дороже смеха,

      любви, печали и игры.

      Тюрьма – не только боль потерь.

      Источник темных откровений,

      тюрьма еще окно и дверь

      в пространство новых измерений.

      В тюрьму посажен за грехи

      и сторожимый мразью разной,

      я душу вкладывал в стихи,

      а их носил под пяткой грязной.

      И по сущности равные шельмы,

      и по глупости полностью схожи

      те, кто хочет купить подешевле,

      те, кто хочет продать подороже.

      Взломщики, бандиты, коммунары,

      взяточники, воры и партийцы —

      сотни тел полировали нары,

      на которых мне сейчас не спится.

      Тени их проходят предо мною

      кадрами