Возмездие Сандокана. Возвращение Момпрачема. Эмилио Сальгари
Читать онлайн книгу.
от опасных берегов. Машинист прибавил ход. Оба берега по-прежнему скрывала густая растительность. Стволы высоченных деревьев были сплошь опутаны ротангом и непентесом. Время от времени из листвы выглядывали сиаманги – самые уродливые обезьяны Малайских островов. Лоб у них низкий, глаза глубоко посаженные, нос широкий и плоский, пасть огромная, с острыми зубами. На шее – внушительных размеров мешок, раздувающийся, когда его обладатель начинает кричать. Разве только шерсть у них хороша: угольно-черная, блестящая, длинная, особенно на ногах. Как и прочие четверорукие наглецы, сиаманги любят корчить рожи и кидаться ветками и червивыми фруктами в проплывающие мимо лодки.
То и дело над рекой быстро пролетали птицы. В основном великолепные калао с огромным желтым клювом, увенчанным отростком в форме запятой. Они приветствовали путешественников столь пронзительными криками, что Тремаль-Наик и Каммамури всякий раз подпрыгивали.
Солнце уже почти утонуло в кронах деревьев на западе, когда в третий раз послышался грохот, так настороживший Сандокана и Янеса. Обезьяны и птицы разом исчезли в глубине леса.
– Карамба! – воскликнул Янес. – Неужто даяки вознамерились скрасить наше путешествие музыкой?
– Ага, военной музыкой. – Сандокан пристально вглядывался в проплывающие мимо джунгли. – Эти негодяи бегут за нами, словно бабируссы.
– Надеются напугать нас своим тарарамом? У нас тоже есть кое-какие музыкальные инструменты, при звуках которых они запоют от боли. А не сыграть ли нам на пулемете, братец? Дай очередь по обоим берегам.
– Чтобы даром крошить ротанги и непентесы? Нет, не хочу понапрасну тратить патроны.
– Их визги меня раздражают.
– Прежде ты был поспокойнее.
– Тогда я еще не был сиятельным махараджей, – засмеялся португалец.
– Получается, индийские принцы отличаются вспыльчивостью?
– Получается так. Полагаю, это действие окружающей среды.
– В таком случае вернись в шкуру Тигренка Момпрачема и… – Сандокан осекся, увидев, как его названый брат, точно пантера, вскакивает на фальшборт. – Что случилось?
Янес выплюнул окурок и поднял карабин.
– Наверное, хочет угостить нас обезьяньим жарким, – усмехнулся Тремаль-Наик.
Португалец не ответил. Ствол его карабина неотступно следовал за какой-то целью, передвигавшейся по правому берегу.
– Спрятался, поганец. – Янес опустил карабин. – Ну и ловкие же эти даяки, точь-в-точь обезьяны.
– Ты кого-то видел? – спросил Сандокан, торопливо заряжая свой карабин, в то время как четверо малайцев бросились к пулемету.
– Тень в зарослях лиан.
– Человеческую?
– Гром и молния! Сандокан, я же все-таки не филин! Солнце село, в джунглях темно хоть глаз выколи.
– Значит, ты мог увидеть маваса.
– Кто это? – поинтересовался Тремаль-Наик.
– Орангутан. Обезьяна ростом с человека, страшно опасная. В здешних лесах они должны водиться.
– А вот и новая ария, – буркнул Янес. – Не лес, а