Искусство и философия. Удивительные параллели, необычные интерпретации. Олеся Строева
Читать онлайн книгу.
ь всегда в новые места? Вы думаете, что это никак не связано с искусством, а на самом деле связано напрямую. Мы ответим на эти вопросы, если разберемся, как устроено наше восприятие, и каковы главные тенденции развития изобразительного искусства. Кроме того, станет понятно, почему реализм и гиперреализм в живописи до сих пор так популярен, несмотря на то, что уже давно изобретен фотоаппарат, у каждого в телефоне есть камера, и мы каждый день фотографируем.
В качестве эпиграфа, сравним три известные картины трех великих художников: «Троицу» Андрея Рублёва, «Пшеничное поле с жнецом и солнцем» Ван Гога и «Композицию № IV» Василия Кандинского. Они отличаются не только манерой живописи, но и самим подходом к их созданию. Вот описания работы художников над своими произведениями:
(1)… Однажды Андрей Рублев прекратил работу над иконой оттого, что согрешил в мыслях своих, но, выдержав пост несколько дней и укротив свою плоть, продолжил творение…(эпизод из к/ф «Андрей Рублев», А. Тарковский)
(2)… Ван Гог вышел в поле где-то близ одного из городков южной Франции и начал писать. Он не был удовлетворен своей работой до тех пор, пока солнце не напекло ему голову и обострило ощущение желтого цвета до такой степени, что жар в его раскаленной голове слился с жаром на его полотне…(Ирвин Стоун «Жажда жизни»)
(3)…я однажды увидел свою собственную картину в сумерках, поставленную на бок, и поразился. В тот день я решил, что предметность искусства вредна моим картинам. Много потребовалось времени и для решения другой проблемы – чем заменить предмет (Из воспоминаний В. Кандинского).
Какую из этих трех картин мы могли бы назвать реализмом? Несмотря на то, что только на картине Кандинского нет узнаваемых предметов, искусствоведы не относят ни одну из них к направлению реализма, поскольку во всех трех случаях мы наблюдаем желание художника скорее уйти от реальности, чем приблизиться к ней. А реализм, в своем классическом определении – это в первую очередь стремление показать правду жизни, отразить её такой, какая она есть. В подходе Ван Гога акцент сделан на субъективном восприятии, результат – взрыв его личных эмоций и ощущений. У Кандинского сама задача творчества заключалась в том, чтобы уйти от видимого предмета и открыть что-то иное. А «Троица», как и всякая иконопись в целом относится к знаково-символическому искусству, где главное – выражение идеологии.
Реализм – синоним изобразительности, фигуративности или физиопластики, то есть тяготения к изображению вещей. В истории культуры «реализм» периодически менялся на противоположную тенденцию выразительности, нефигуративности или идеопластики, то есть стремление создавать знаково-символический код. Один из самых ироничных художников XX века Рене Магритт наглядно показал разницу между выразительными и изобразительными элементами в серии работ «Декалькомания», где фигуративные образы будто вырезаны и помещены рядом с «дырками», через которые просвечивает фон. Так Магритт сопоставил реалистичное изображение и нереалистичное: если бы нам показали только контур предмета, мы все равно узнали бы в ней кошку. B этом и заключается удивительное свойство нашего сознания – оперировать некими схемами. Феноменология изучает, как наше сознание обрабатывает данные чувственного восприятия и преобразует их в смысловые схемы. Если бы мы не оперировали готовыми образами, то мы бы постоянно перегружали свой мозг, так как бесконечно считывали бы визуальную информацию чувственного многообразия мира.
Французский философ Мишель Фуко очень любил интерпретировать работы Рене Магритта. На основании серии «Декалькомания», он вывел принцип сходства и подобия в искусстве. Сходство, на чем основан реализм, «делает возможным узнавание чего-то, несомненно, являющегося зримым», а подобие, на котором базируется нефигуративность, «позволяет увидеть незримое, скрытое за привычными очертаниями, узнаваемыми предметами»[1]. Однако в изобразительном искусстве в большинстве случаев мы имеем дело с изоморфным языком. Это значит, что художественные формы всегда подобны реальному миру, к чистой знаковости пришли только авангардисты, оторвавшись от предметности. Система универсальных значков, не похожих на реальный мир, используется также в письменности. Письменность изначально возникла из пиктограмм, поскольку изобразительное искусство и первая письменность были одной синкретической[2] формой, а в дальнейшем стали развиваться в разных направлениях. Знаковая письменная форма все больше отдалялась от подражания реальности, а в искусстве сохранились изоморфные формы, в той или иной степени развивающие сходство с природой. Удивительно, но в истории культуры существует закономерность постоянного чередования тенденций фигуративности и нефигуративнсти в изобразительном искусстве, своеобразный «маятник культуры». Оказывается, в разные эпохи на первый план выходила одна из этих доминант: выразительность либо изобразительность. Под выразительностью мы понимаем тенденцию, когда доминирует знаковость, другое ее определение – идеопластика. Когда же доминирует изобразительность, то есть стремление подражать природным формам, – это физиопластика.
Так в древнем мире, с начала развития древних цивилизаций,
Фуко М. Это не трубка // Художественный журнал. – М., 1999. С. 34.
То есть нерасчлененной, синкретизм – главная черта мифологического сознания.