Криминалисты слонялись по всей квартире, а запах метала бил в нос. Следователи встретили первые лужи крови еще в коридоре.

      – Стойте! – закричал один из экспертов. – Наденьте бахилы, – мужчина указал на небольшой прозрачный пакет рядом с дверью.

       Максим и Шмелев выполнили указание и прошли внутрь квартиры. Они сразу зашли в зал. Едкий металлический воздух проникал в легкие. Шмелев боролся с рвотным рефлексом, в то время как Максим слонялся по комнате, рассматривая погром. Шкаф разлетелся в щепки, стол перевернут, куски заветренной еды лежали в кровавой луже, бутылки разбросаны по всей квартире. Они выпили литров двадцать водки, если не больше. Да еще, скорее всего, закончили пивом.

       «Отец еще в детстве говорил: "Максимка, никогда не пей пиво после водки". При этом он опрокидывал рюмку и запивал пенной жидкостью».

       Посередине зала лежали три трупа. Один с множественными колотыми ранами в области груди, второй с перерезанным горлом, а третий избитый так, что язык не поворачивался назвать место, откуда выглядывали стеклянные карие глаза, лицом. Переносица перебита, часть губы свисает, обнажая нижнюю челюсть, а бровей как будто нет, множественные гематомы по всему лицу.

      – Чем это его? – спросил Максим, приглядываясь к трупу.

      – Скорее всего, сначала кулаками, а потом всем, чем придется, – ответил криминалист, проходящий рядом.

      – Вот оно что… – сказал следователь, поднял голову и глазами стал искать своего напарника. – Шмелев, ты где потерялся?

      – Блять, откройте окна! – кричал Шмелев, прикрывая рукой рот. – Я сейчас блевану, и вам же будет сложнее искать биоматериал!

      – Откройте окна, – приказал судмедэксперт своим подчиненным.

       Через секунду в квартиру повеял чистый воздух, но он никак не помогал Шмелеву прийти в себя, тяжесть металла не испарялась.

      – Лучше? – спросил Максим.

      – Не особо, но хотя бы работать могу, – Шмелев подошел к Максиму. – Что думаешь?

      – Да тут нет никакой загадки – бытовуха. Пацаны что-то не поделили и друг друга грохнули, – пояснял следователь. – Меня только одно интересует: как бы их было трое, и один из них должен был остаться в живых.

      – Может, он покончил с собой? Ну тот, выживший.

      – Если и так, то это был тип с перерезанным горлом. Воля, конечно, у него огромная.

      – Что ты имеешь в виду? – спросил Шмелев и отошел от трупа.

       Его не отпускало. Безумно мутило, скрутило живот, а в горле стоял металлический привкус, отчего хотелось рвать.

      – Посмотри на него, порез очень длинный и глубокий, – Максим внимательно рассматривал труп со всех сторон.

      – В