Пустота. Майкл Джон Гаррисон
Читать онлайн книгу.
взял шестирежимную лупу, похожую на детский игрушечный бинокль древних времен, ассистентка улеглась на операционный стол и заставила его ввести зонды.
– Я мало что в этом смыслю, – сказал он спустя пару минут. – Встретив тебя на улице, я бы испугался и разнервничался.
– Но, Джордж, ты и внутри испугался и разнервничался.
– Лежи спокойно, – попросил он. И спустя минуту: – Господи-и! Они всю обмотку через миндалевидное тело пропустили. Тебе случается действовать помимо собственной воли? Часто плачешь? Используешь метафоры? Кто с тобой такое сделал?
Он покопался в ее ионных каналах.
– Забудь, о чем я тебя спрашивал, – протянул он. Сказал, что можно вставать, но еще некоторое время – недолго – будут чувствоваться симптомы гипогликемии. – У тебя проблемы с Kv12.2. Перестраивая нейронные гейты под усовершенствованное пространственное восприятие, они Kv12.2 на волоске подвесили, так сказать. То и дело калиевый канал норовит его оборвать. В таких ситуациях нервные клетки гипервозбуждаются.
Ассистентка уставилась на него.
– А прикольно, когда ты так говоришь, – заметила она.
– Они внедрили управляющую петлю, но мне не по силам ее отвязать. Ты слышишь какие-нибудь голоса? Испытываешь глоссолалию? Странные видения?
– Все, что я вижу, само по себе странное.
– Kv12.2 – очень старый ген, – сказал портняжка.
Он отошел к дальней стене лавки и стал мыть руки под краном.
– Он даже у рыб есть. Ты меня убьешь?
– Не сегодня, дорогой.
Она покинула ателье, но почти сразу вернулась.
– Ты глянь, – сказала она, словно только заметив это обстоятельство, – а «Кошачье танго» совсем рядом, через улицу!
В ателье опять ворвался ее резкий звериный запах. Снаружи выглянуло солнце, приласкало теплом фасадные стены развалюх, выхватило неподсвеченную вывеску бара напротив: белая кошка и черный кот танцуют на задних лапах. Две Моны в очень узких юбчонках и нейлоновых маечках шептались на перекрестке Стрэйнт и Дос-Сантос; в ателье же между матовых черных стен носилась пыль. Еще пахло прогорклым жиром из протеомных баков, мигавших рядами светодиодных индикаторов под ободранными постерами давних боев с изображениями погибших бойцов. Портняжка напрягся и отвел от ассистентки беспокойный взгляд, насколько сумел. Его тревога внезапно сорвалась в депрессию.
– На тебе прям некуда штампы «Prêter Cur» ставить, – заключил он, – но работа не подписана. Они с участницей боев так бы не обошлись. У тебя и военный покрой проглядывает.
– Ну как, Джордж, не хочешь со мной выпить при случае?
– Ой нет, спасибо.
– Да нет же, хочешь, – протянула ассистентка.
Позднее, озадаченная своими мотивами не меньше, чем чужими, она оставила его в баре слушать сентиментальное соло Эдит Бонавентуры на аккордеоне – «Ya skaju tebe», хитовую песню 2450-го, и отправилась по Стрэйнт-стрит, минуя акр за акром заброшенных заводских кварталов, на Окраину, где