Удача. Михаил Васильев
Читать онлайн книгу.
Семечкин. – Держи.
Случилось невероятное. Алика что-то развернуло, обнаружилось, что его руки теперь вытянуты, и на ладонях лежит большой кинжал. Сразу понятно, что необыкновенно дорогой, длинный, тяжелый, в золоте и с узорами. Глядя на него, Алик вдруг понял, что теперь в жизни все изменилось.
Глава 5 Сокровища под ногами
– Знаешь, что мне сейчас больше всего хочется? – Спросил Алик, когда они подходили к «Дуплу». Ни денег и ни золота. Как у всякого бывшего предпринимателя, у меня накопилось недоверие к людям, большие запасы недоверия. Кажется, уже говорил: сильно хочется физически покарать гадов, псевдодрузей, обманувших и обворовавших меня. Достоинство корчит меня, достоинство, муки обманутого.
– И нищим тоже мстить собрался?
– Да нет, – подумав, ответил Алик. – Они, в принципе, в своем праве. Погорячились, неправильно поняли. Надо им угощения поставить, удивить шампанским или коньяком. Я только предательства не прощаю. Есть ублюдки, предавшие меня в самую тяжелую минуту. Давившие мне на макушку, когда я тонул. Неизвестно только, где они сейчас.
– На это не рассчитывай, – прямо сказал Семечкин. – Мы в дела местных аборигенов не влезаем и ничего в них не понимаем. Вы, человечки, всегда путаете физические тела и разные процессы. Лучше проси что-нибудь материальное, понятное мне и моим землякам. Собственную статую из платины, автомобиль «Москвич».
– А зачем вы нам, людям, помогаете? – Алик остановился, разглядывая, появившиеся возле «Дупла», кусты роз, уже засыхающие, нелепо торчащие прямо из асфальта.
– Можно сказать, по привычке и врожденному менталитету, – сказал Семечкин. – Вообще-то, таковы обычаи в нашем мире. Выполнение любого желания обитателя нашего мира – это закон для нашего общества. Все всегда получают, что желают. На этом я и погорел. Получил гораздо больше, чем хотел.
Эти слова Семечкин сказал, уже спускаясь по лестнице в «Дупло». Алик шел за ним. Семечкин все твердил, все обсуждал прежнюю тему:
– Мы не можем научить тебя петь и играть на гавайской гитаре.
– Мне не надо на гавайской.
– И английскому языку и латыни не можем, – не слушая его, продолжал Семечкин. – И идишу. И умению разбираться в классической философии, танцевать танго и ткать ковры. И заявки по осчастливливанию народов не выполняем. Бывали подобные. А один перец как-то попросил оживить ему мраморную статую. Пробовали, но не сумели, живых людей и прочих зверьков теперь не создаем.
– Я, вроде, слышал про это происшествие со статуей. Наверное, читал в прессе, – пробормотал Алик. Странно, но сейчас приходилось верить Семечкину.
Обнаружилось, что внутри «Дупла» пусто, ни одного посетителя, а за стойкой – незнакомая буфетчица, мордастая и румяная девка.
Она неохотно объяснила, что Сонька вдруг помолодела, похорошела и резко уволилась. Говорит, что собирается поступать в Институт киноискусства на артистку.
– У нас тоже праздник, – произнес Алик.