Как конь ступает осторожно,

      Как дышит грудь твоя тревожно?

      Иль при обманчивой луне

      Меня лишь дразнит призрак ложный

      И это сон? О, если б мне

      Проснуться было невозможно!

      Как чудесно хороши вы,

      Южной ночи красоты:

      Моря синего заливы,

      Лавры, скалы и цветы!

      Но мешают мне немножко

      Жизнью жить средь этих стран:

      Скорпион, сороконожка

      И фигуры англичан.

      Обычной полная печали,

      Ты входишь в этот бедный дом,

      Который ядра осыпали

      Недавно пламенным дождем;

      Но юный плющ, виясь вкруг зданья,

      Покрыл следы вражды и зла —

      Ужель еще твои страданья

      Моя любовь не обвила?

      Приветствую тебя, опустошенный дом,

      Завядшие дубы, лежащие кругом,

      И море синее, и вас, крутые скалы,

      И пышный прежде сад – глухой и одичалый!

      Усталым путникам в палящий летний день

      Еще даешь ты, дом, свежительную тень,

      Еще стоят твои поруганные стены,

      Но сколько горестной я вижу перемены!

      Едва лишь я вступил под твой знакомый кров,

      Бросаются в глаза мне надписи врагов,

      Рисунки грубые и шутки площадные,

      Где с наглым торжеством поносится Россия;

      Всё те же громкие, хвастливые слова

      Нечестное врагов оправдывают дело.

      Вздохнув, иду вперед; мохнатая сова

      Бесшумно с зеркала разбитого слетела;

      Вот в угол бросилась испуганная мышь…

      Везде обломки, прах; куда ни поглядишь,

      Везде насилие, насмешки и угрозы;

      А из саду в окно вползающие розы,

      За мраморный карниз цепляясь там и тут,

      Беспечно в красоте раскидистой цветут,

      Как будто на дела враждебного народа

      Набросить свой покров старается природа,

      Вот ящерица здесь меж зелени и плит,

      Блестя как изумруд, извилисто скользит,

      И любо ей играть в молчании могильном,

      Где на пол солнца луч столбом ударил пыльным…

      Но вот уж сумерки; вот постепенно мгла

      На берег, на залив, на скалы налегла;

      Все больше в небе звезд, в аллеях все темнее,

      Душистее цветы, и запах трав сильнее;

      На сломанном крыльце сижу я, полон дум;

      Как тихо все кругом, как слышен моря шум…

      Тяжел наш путь, твой бедный мул

      Устал топтать терновник злобный;

      Взгляни наверх: то не аул,

      Гнезду орлиному подобный;

      То целый город; смолкнул гул

      Народных празднеств и торговли,

      И ветер тления подул

      На Богом проклятые кровли.

      Во дни глубокой старины

      (Гласят народные скрижали),

      Во дни неволи и печали,

      Сюда Израиля сыны

      От ига чуждого