Москва. Квартирная симфония. Оксана Даровская
Читать онлайн книгу.
мне семнадцать лет.
Я, «Марсельезу» напевая,
Ложусь лицом к стене.
Но отдаленный гул трамвая
Напоминает мне,
Что есть Остоженка, и в переулке
Наш дом,
И кофе с молоком, и булки,
И мама за столом.
Темно в передней и гостиной,
Дуняша подает обед…
Как плакать хочется! Но я мужчина,
И мне семнадцать лет.
Через шесть месяцев отец под залог вызволил сына из Бутырки, и юный Эренбург, не без родительской помощи, эмигрировал во Францию. Он и в своей первой парижской эмиграции ностальгировал по дому в Савеловском переулке: «Странно думать, что сейчас в Москве на Остоженке мама сидит и пишет: “Я послала тебе русский чай, смотри не простудись и не скучай”».
Но – главное. На втором этаже центральной части дома, в соседнем от нас подъезде, непосредственно через стену от нашей теперешней квартиры, в квартире 66 в 20–30-е годы XX века жили известный литератор, почетный гражданин Москвы Николай Николаевич Лямин и его жена, художница Наталия Абрамовна Ушакова. (В их бытность советская власть переименовала переулок в Савельевский – в память об убитом в 1919-м революционере Савельеве-Шелехесе.) В 66-й квартире им, новым своим друзьям, Михаил Булгаков читал еще не опубликованную «Белую гвардию». Именно здесь Николаю Лямину была подарена «Дьяволиада» с подписью «Настоящему моему лучшему другу Н. Н. Лямину. Михаил Булгаков. 1925 г. 18 июля. Москва». Здесь же в 1933-м Михаил Афанасьевич декламировал первый вариант главы о валютчиках из будущего романа «Мастер и Маргарита».
Лямин и его жена принадлежали к «пречистенскому кругу» недобитой академической интеллигенции, куда посчастливилось попасть приехавшему из Киева молодому Булгакову. Эти люди называли себя детьми старой Москвы. Булгаков же называл их людьми высокой квалификации. Кстати, знаменитая, 1935 года, фотография Михаила Афанасьевича на балконе дома в Нащокинском переулке, как и большинство немногочисленных с ним фото, сделана Наталией Ушаковой.
Блестяще образованный, свободно владевший несколькими европейскими языками, Лямин стал не только одним из ближайших друзей московского периода, он стал страстным ценителем, тончайшим критиком творчества Булгакова, его доверенным, в литературном смысле, лицом.
Судьба Лямина сложилась трагически. Весной 1936-го НКВД сослал его в воркутинские лагеря (за антисоветскую агитацию и пропаганду). Донос состряпали «доброжелатели», приревновавшие Лямина к его новой должности – ученого секретаря государственной библиотеки имени Ленина. В квартиру 66 Лямин больше не вернулся. Ему запрещалось жить в Москве и других крупных городах. После трех лет отсидки он обосновался в Калуге, где преподавал в школе немецкий язык. С Булгаковым им суждено было увидеться еще лишь раз, когда Лямин между сроками (второй раз его арестовали летом 41-го) оказался одним днем в Москве и вместе с женой навестил смертельно больного