Москва. Квартирная симфония. Оксана Даровская
Читать онлайн книгу.
свежие непредвзятые уши.
«Ну ты же понимаешь, что ничего нового со времен Авраама и Исаака. Так было, есть и будет, что касается Богом избранных…» – скорбно заключал Валера, и густая всклокоченная челка падала на его опечаленный крупный нос.
Я, если честно, не понимала. Может быть, в силу несведущей молодости, может, потому, что в издательстве «Наука», где я работала после вечернего филфака корректором одного из мелких технических журналов, имея, кстати, руководительницу еврейской национальности, меня никто не подсиживал, ибо в нашем крохотном редакционном пуле нас было двое. (На руководительницу свою я молилась, поскольку года два или три подряд звонила ей из волшебного сентябрьского Коктебеля, умоляла дать мне еще недельку отпуска за свой счет – продлить очарование, и она, глубоко вздыхая, каждый раз шла мне навстречу.)
В свою очередь педантичная Иришка, возникшая в квартире на три с половиной года позже меня, если мы оказывались с ней без свидетелей на кухне, вещала, тоже полушепотом, что, когда занят туалет (а туалет был занят, как вы понимаете, часто), Валера мочится в ванну. «Откуда такая осведомленность?» – любопытствовала я. «Я знаю точно», – таинственно скосив глаза в сторону комнат Бины Исааковны, уверяла Иришка. И я понимала, с какой стороны ветер дует. Б. И. занимала самое большое в квартире пространство из смежных комнат общей площадью в 45 квадратов. В стене между ванной и ее спальней существовал выложенный белой глянцевой плиткой впавший в летаргию камин, а над ним небольшое окошко. Похоже, Б. И. приставляла к стене спальни персональную стремянку и нелегально следила за происходящим в ванной, негодующе делясь затем увиденным с новоявленной Иришкой. Обвинить Валеру напрямую в справлении малой нужды в ванну означало бы для старожилки разоблачить самое себя. Этого она позволить себе не могла. Валера же с варварским упоением отыгрывался под ее всевидящим оком за ущемления на службе.
Когда мой молодой муж, студент дневного отделения Первого меда, подрабатывающий по ночам санитаром в морге, перебравшийся ко мне в 88-м с улицы Марии Ульяновой от невыносимой матери, стоял вечерами под хилой коммунальной струей проржавевшего стационарного душа, пытаясь смыть стресс и запах вчерашнего морга, Бина Исааковна, думаю, не ленилась следить со стремянки и за ним. На двери ванной комнаты появилась пришпиленная кнопками табличка: «Стирать и мыться после 22.00 СТРОГО ВОСПРЕЩАЕТСЯ».
– И вы, Оксана, с вашим мужем новые порядки не наводи́те. Вы тут человек относительно недавний, а муж ваш вообще без году неделя, в квартире не прописан. Буквально все, все жильцы на протяжении десятилетий успевали справлять гигиенические надобности до двадцати двух ноль-ноль. Так было вплоть до его появления!
«Справлять гигиенические надобности» в свете открывшихся обстоятельств звучало, прямо скажем, неоднозначно. Не подавая виду, что посвящена в пикантные подробности, я спорила.
– Нет, Бина Исааковна,