На моем зеленом лице все написано. Маръа Малми
Читать онлайн книгу.
мы ехали. Они хотели отметить свадьбу зараз и там, и тут. Я до этого никогда так далеко в машине не ездил. Успел поспать и проснуться, захотеть есть и писать.
Мы вышли из машины на границе. Отец первый заметил, что со мной что-то не так. Показал мне снять ботинки. Я все-таки заплакал. Пятки были уделаны кровью. А носки-то белые. Он меня взял на руки. И показал, что я могу ходить без ботинок. Я посмотрел на маму. Новые носки-то.
– Ходи так, – разрешила она. – Эти все равно выкидывать. Другие купит.
Я почувствовал страшное облегчение. Я впервые сделал то, что было не принято! Но зато удобно. Впервые что-то запретное было разрешено специально для меня. Чтобы мне было хорошо. Границу я переходил без обуви.
Отец быстро вышел из узкого коридора и остался стоять, ожидая нас. Мама копалась в документах, роняла, перелистывала. Я начал канючить и хватать ее за платье. Ей не нравилось, что я пачкаю ей подол. Дядьки в будке не сдавались. Со мной было что-то не так. Во мне чего-то не хватало.
Из будки доносилось: «Мальчик должен, мальчик, мальчик, на мальчика…» Я вообразил, что маму пропустят, а меня оставят тут навсегда. И я не попаду за этот железный штырь к отцу, он больше не посадит меня на плечи, не разрешит мне стоять в грязных носках на земле. Я заревел.
Как-то все уладилось. Появились конфеты. Все друг друга утешали и поздравляли. Документы, что ли, нашли? Не пойму, как это произошло. Вряд ли сотрудники границы достали конфеты, чтобы поздравить жениха и невесту. Наверняка это мама припасла. Она любила, чтобы вокруг нее все превращалось в праздник.
Меня выпустили за штырь, я повис на отце, зареванное лицо воткнул ему в блестящую рубашку. Так мы и влезли обратно в машину – с ним в обнимку. Потом он меня аккуратно оторвал и пересел за руль.
Только я пристроился спать – новая граница. Оказалось, их две! Но ее мы без проблем прошли. Вот так Финляндия стала мне «землей отца»[18], как здесь говорят. Ближе к вечеру отец, огромный и надежный как теплоход, взял меня на плечи, а маму на руки и внес к себе в дом. С той поры я тут живу. И называю его отец, хотя, как вы догадались, он мне отчим.
По этой «земле отца» я потом часто ходил в одних носках или просто босиком. Ни разу я больше не слышал «надень тапочки» – любимую присказку Ёгановны. Наверняка тапочки у меня были. Но не помню, чтобы я их носил.
Она однажды звонила бабе Ёге. Наверное, ей. Кому ж еще? Я тогда заболел ветрянкой. По телефону скрипучий голос сказал, что меня нужно зеленкой выкрасить. У меня поднялась мегавысокая температура, а отец был на происшествии. Я весь покрылся волдырями. Прям все усеяно, все лицо, тело – ну всюду. Так что мама велела не ерзать и выкрасила. Еще говорила, что я сегодня далматинец, а далматинцы молодцы, им надо терпеть и пятна не ковырять.
– Ты же помнишь мультик?
Все равно пришлось ехать к врачу. Как будто это не сразу ясно было. Лучше бы сначала съездили, а потом уже меня красили. А то все пялились.
Поход к врачу маму дико бесил.
– Что за идиотизм? Тащить больного ребенка по морозу!
– Мама,
Буквально «земля отца» или «страна отца» (финск. isänmaa) – родина, отчизна.