Любовь и дружба в 6 "Ю". Диана Лапшина
Читать онлайн книгу.
Ольга Дмитриевна, – но, по-моему, это такая ерунда. Разве вы не можете помириться?
– Я с ним не ссорился.
– Но ты назвал его тупицей! – воскликнула Ольга Дмитриевна. – Разве так поступают с друзьями?
Ну вот, приехали. Значит и Бочкин уверен, что я нарочно обозвал его, раз даже взрослая и умная Ольга Дмитриевна не поняла, как оно вышло.
Оправдываться смысла не было. Я попрощался и пошел к двери. И тут Ольга Дмитриевна вспомнила, зачем просила меня остаться. А я-то решил, что ей и правда есть до меня дело…
– Но я не для того попросила тебя остаться, – сказала она, понижая голос, – я хотела узнать, о чем ты говорил с директором? У него было такое странное лицо!..
– А это не я, – резко ответил я, и Ольга Дмитриевна отшатнулась, – это с ним Бочкин говорил.
– Не поняла, – сказала Ольга Дмитриевна.
– Я тоже не понял, – ответил я, – но это факт. Да вы у директора спросите, он врать не станет.
Ольга Дмитриевна странно посмотрела на меня и сказала: «Иди, Пустельков».
Идти-то я пошел, но не далеко. За дверью меня ждал Киреев.
– Помирился бы ты с Бочкиным, – загудел он.
– Отвянь, миротворец, – бросил я и пошел в столовую. Мне нужен был успокоительный стакан компота – от волнения у меня совершенно пересохло горло. Кажется, я падаю в пропасть.
Или качусь, как снежный ком, с горы. Но на самом деле мы все катились с горы. Втроем.
Стакан компота
Я шел в столовую и жалел себя. Что я буду делать, когда настанет день нашего с Митькой похода? Может, стоило простить Митьке слабость и проявить великодушие? Я не знал.
В столовой все чинно ели сосиски и картофельное пюре. Моя тарелка сиротливо стояла рядом с тарелкой Бочкина. Сам Бочкин сидел над тарелкой и жевал, как корова, откусывая сосиску, наколотую на вилку. Видок у него был тот еще.
– Грустный? – с надеждой спросила девочка. – Он плакал?
– Вряд ли, – сказала женщина с собакой, – я еще не видала мальчика, который плачет, когда ест сосиски, а я давно живу на свете.
– Именно! – вскричал я, подскакивая на лавке. – Он вовсе не плакал! Он улыбался! Самой глупой на свете улыбкой, какую только можно представить! Напротив него сидела Ленка Долгорукая и пила компот, заедая его булочкой! Она тоже улыбалась. И их не трогала моя тарелка, и что меня нет. Подумаешь! Нет какого-то Пустелькова! Ерунда какая.
– Жаль, – сказала девочка, – я надеялась, что все повернется иначе.
– Все и повернулось, – ответил я.
Повернулось, да еще как. Пока я пробирался к своему месту, Митька переложил одну сосиску на мою тарелку, допил компот и протянул руку за моим. У нас с ним был взаимовыгодный дружеский обмен – он мне сосиску, я ему компот. Всем хорошо, но в этот раз меня словно ударило. Потому что он не стал пить мой компот, а подвинул его Ленке!
– А ну не трожь! – закричал я и схватил стакан. Я так резко его дернул, что компот выплеснулся и залил стол. Ленка отшатнулась,