Видли тут Добрынюшку да сядучи,

      А не видли тут удалого поедучи.

      Не дорожками поехать, не воротами, —

      Через ту стену поехал городовую,

      Через тую было башню наугольную,

      Он на тую гору Сорочинскую.

      Стал топтать да маленьких змеёнышов,

      Выручать да полону нонь русского.

      Подточили тут змеёныши бурку да щёточки,

      А не стал же его бурушко поскакивать.

      На кони же тут Добрыня приужахнется —

      Нунечку Добрынюшки кончинушка!

      Спомнил он наказ да было матушкин,

      Сунул он же руку во глубок карман,

      Выдернул же плётку шамахинскую,

      А семи шелков да шамахинскиих,

      Стал хлыстать бурка да он промеж уши,

      Промеж уши´ да он промеж ноги,

      А промеж ноги да промеж задние,

      Сам бурку да приговариват:

      «Ах ты бурушко, да нунь поскакивай,

      А змеёнышов от ног да прочь отряхивай».

      Стал же ёго бурушко поскакивать,

      А змеёнышов от ног да прочь отряхивать,

      Притоптал же всих он маленьких змеёнышков,

      Выручал он полону да русского.

      И выходит тут змея было проклятое

      Да из той было пещеры из змеиною,

      И сама же тут Добрыне испроговорит:

      «Ах ты душенька Добрынюшка Никитинич!

      Ты порушил свою заповедь великую,

      Ты приехал нунь на гору Сорочинскую

      А топтать же мо´их маленьких змеёнышев».

      Говорит же тут Добрынюшка Никитинич:

      «Ай же ты змея проклятая!

      Я ли нунь порушил свою заповедь,

      Али ты, змея проклятая, порушила?

      Ты зачим летела через Киев-град,

      Унесла у нас Забаву дочь Потятичну?

      Ты отдай-ка мне Забаву дочь Потятичну

      Без бою, без драки, кроволития».

      Не отдавала о´на без бою, без драки, кроволития,

      Заводила она бой, драку великую,

      Да большое тут с Добрыней кроволитиё.

      Бился тут Добрыня со змеёй трои сутки,

      А не може он побить змею проклятую.

      Наконец хотел Добрынюшка отъехати, —

      Из небес же тут Добрынюшке да глас гласит:

      «Ах ты молодой Добрыня сын Никитинич!

      Бился со змеёй ты да трои сутки,

      А побейся-ка с змеёй да ещё три часу».

      Тут побился он, Добрыня, ещё три часу,

      А побил змею да он проклятую,

      Попустила кровь свою змеиную,

      От