Долгая дорога домой. Воспоминания крымского татарина об участии в Великой Отечественной войне. 1941–1944. Нури Халилов
Читать онлайн книгу.
дома через ракушечник разрушенного коридора. К этому времени все соседи уже были во дворе возле дерева около нашего дома. Лаяли собаки, мявкали кошки, мычала скотина. Было много разрушенных строений, покрытых черепицей. Жертв не было. Добротные дома, построенные еще немцами, все выдержали стихию. Люди боялись возвращаться в дома и думали, что толчки продолжатся снова. Мой дядя Сейдалли Бариев велел в дома пока не возвращаться, так как через полчаса после первого толчка обычно бывает второй толчок. Он оказался прав. Ровно через полчаса загремел еще один сильный толчок. Снова из крыш домов с грохотом попадала черепица, заплакали люди, завыли собаки.
Ночь все провели на улице, во дворе. Из домов выносили одеяла, подушки, матрасы. Завтракали тоже во дворе. Отец поехал в город и из Симферополя привез комиссию из трех мужчин. Они все осмотрели, записали, поговорили с людьми. Предупредили, что в 14.00 будет еще один большой толчок, чтобы никто в дом не заходил. Они уехали, но не успели проехать и одного километра, как ровно в 2 часа дня действительно последовал еще один очень сильный толчок. Вновь был очень сильный пугающий гул. Все, что оставалось целым после первых толчков, было разрушено.
Остались целыми только помещичий дом и молочнотоварная ферма, построенная на железных столбах и швеллерах, покрытая мягким безволновым шифером. Все наши дома, сараи и коровники были разрушены.
Потом было еще много мелких толчков, но они уже никого не пугали. В Суюн-Аджи стали приезжать комиссии КрымЦИКа, Совнаркома… Однажды приехали землемеры. Отмерили участки по 0,25 гектара, наметили прямую дорогу от Русского Вейрата в Симферополь, оставили место под тротуары. Собрали сход жителей села, зачитали постановление Совнаркома о строительстве новой плановой деревни. Показали план участков. Сообщили, что государство даст ссуду безвозмездно тому, кто возьмет участок и сам себе построит дом. Все с радостью согласились. Пронумеровали участки, они уже были очерчены бороздой плуга, как и дорога до Симферополя. Ширина дороги предполагалась 8 метров. Нумерованные закрученные фантики бросили в одну торбу и перемешали. Каждый тянул свой жребий сам. Последним тянул мой отец. Оказался № 1. Там на первом участке уже в 1928 году мы и построили свой дом. Строили из камня, бута, глины. Крышу крыли черепицей. В деревню стали приходить новые люди: татары, русские, немцы. Как я уже писал, первоначально в Суюн-Аджи жили три немца, цыган и одна русская семья. Это был пчеловод Назар Степанович Сидоренко. У него была жена, страдавшая эпилепсией, а также два сына: Яков и уже женатый Александр.
Назар Степанович чисто говорил по-татарски. Его предки переехали в Крым из Орловской губернии еще до Крымской войны. С детства он рос среди татарских мальчишек, играл с ними в их игры. Когда я с ним общался, ему было уже 90 лет, но он помнил всех своих друзей-приятелей, которые теперь жили где-то на чужбине. Каждый год он давал нам меду. Его добротный каменный дом стоял рядом с нашим. Стоит он и сегодня, там живет его внук Виталий.
После того как многие построили себе дома, освободились старые квартиры в помещичьих домах. По всему Крыму прокатилась молва о том, что