Я научила женщин говорить. Анна Ахматова

Читать онлайн книгу.

Я научила женщин говорить - Анна Ахматова


Скачать книгу
выцветшем холсте,

      Стынет небо тускло-голубое…

      Но не тесно в этой тесноте

      И не душно в сырости и зное.

Август 1912Слепнево

      «Протертый коврик под иконой...»

      Протертый коврик под иконой,

      В прохладной комнате темно,

      И густо плющ темно-зеленый

      Завил широкое окно.

      От роз струится запах сладкий,

      Трещит лампадка, чуть горя.

      Пестро расписаны укладки

      Рукой любовной кустаря.

      И у окна белеют пяльцы...

      Твой профиль тонок и жесток.

      Ты зацелованные пальцы

      Брезгливо прячешь под платок.

      А сердцу стало страшно биться,

      Такая в нем теперь тоска...

      И в косах спутанных таится

      Чуть слышный запах табака.

14 ноября 1912

      «Все мы бражники здесь, блудницы...»

      Все мы бражники здесь, блудницы,

      Как невесело вместе нам!

      На стенах цветы и птицы

      Томятся по облакам.

      Ты куришь черную трубку,

      Так странен дымок над ней.

      Я надела узкую юбку,

      Чтоб казаться еще стройней.

      Навсегда забиты окошки:

      Что там – изморозь иль гроза?

      На глаза осторожной кошки

      Похожи твои глаза.

      О, как сердце мое тоскует!

      Не смертного ль часа жду?

      А та, что сейчас танцует,

      Непременно будет в аду.

19 декабря 1912В вагоне

      «Столько просьб у любимой всегда!..»

      Столько просьб у любимой всегда!

      У разлюбленной просьб не бывает.

      Как я рада, что нынче вода

      Под бесцветным ледком замирает.

      И я стану – Христос, помоги! —

      На покров этот, светлый и ломкий,

      А ты письма мои береги,

      Чтобы нас рассудили потомки,

      Чтоб отчетливей и ясней

      Ты был виден им, мудрый и смелый.

      В биографии славной твоей

      Разве можно оставить пробелы?

      «Эти муки, жалобы и такое уж крайнее смирение – не слабость ли это духа, не простая ли сентиментальность? Конечно, нет: самое голосоведение Ахматовой, твердое и уж скорее самоуверенное, самое спокойствие в признании и болей, и слабостей, самое, наконец, изобилие поэтически претворенных мук – все это свидетельствует не о плаксивости по случаю жизненных пустяков, но открывает лирическую душу, скорее жесткую, чем слишком мягкую, скорее жестокую, чем слезливую, и уж явно господствующую, а не угнетенную.

      Огромное страдание этой совсем не так легко уязвимой души объясняется размерами ее требований, тем, что она хочет радоваться ли, страдать ли только по великим поводам. Другие люди ходят в миру, ликуют, падают, ушибаются друг о друга, но все это происходит здесь, в середине мирового круга; а вот Ахматова принадлежит к тем, которые дошли как-то до его «края» – и что бы им повернуться и пойти обратно в мир? Но нет, они бьются, мучительно и безнадежно, у замкнутой границы, и кричат, и плачут. Не понимающий их желания считает их чудаками и смеется над их пустячными стонами, не подозревая, что если бы эти


Скачать книгу