– Так мы встретимся в «Каструп»? – вернул меня на землю пронзительный голос Магды.

      – Безусловно. Конечно, приезжай. Я буду очень рад. Очень.

      Магда отключилась первой. Я нажал на «отбой», посмотрел на часы: пора было на регистрацию. Собрался подхватить свою сумку, когда отловил взглядом лихо подъехавший ко входу «Porshe Cayenne». Представив себе толчею, которая сейчас образуется в «вертушке» стеклянного входа, вздохнул и притормозил. Пусть пройдут. Вытащил новую сигарету. Краем глаз отметил, как из машины выпрыгнул какой-то чел примерно моего возраста, но – с зонтиком. Чел открыл дверцу и выпустил из автомобиля девушку. Джинсы, куртка, ботинки. На голове – шапочка. Так, ничего особенного. Девчонка не зацепила меня. Я уже готовился чиркнуть зажигалкой, когда желтая свеча раструба фонаря облила лицо девушки светом, и я замер: в каплях дождя стояла она, Ларионова… Дурачась, она запрокинула голову и приоткрыла рот, ловя прозрачные капли. Серебристый дождь приземлился ей на губы, и Ларионова облизнула их. Язык был розовым, движение – мимолетным, но я замер. «Кошечка, – пронеслось в голове, – кошечка… сладкая… кошечка…» Сердце исполнило сальто, и дикое, мучительное желание пронзило сразу, как мощный удар, исполненный мне прямо в пах. Как тогда, в коридоре «Systems One».

      – Лен, возьми зонт, – помог мне очнуться её чел.

      Опомнившись, я потянул ко рту сигарету. Но оказалось, что я сломал её, стиснув в кулаке. Чертыхнувшись, отбросил сломанную сигарету в сторону. Ларионова приняла поданный ей зонт, а чел потащил из багажника серебристый «Самсонит». Поставил чемоданчик на землю, вытянул длинную ручку и вручил её Ларионовой. А до меня донеслось повелительное:

      – Лена, обожди меня здесь.

      – Хорошо, Макс, как скажешь.

      Так значит, это – её архитектор? И он любит командовать? А она? Или ей больше нравится подчиняться? Но в «Systems One» Ларионова отбивалась от меня просто с кошачьей яростью. Тогда в чём дело? Во мне? Я сузил глаза, разглядывая того, кого она выбрала. Высокий. Как я. Широкоплечий. Как я. Но – более массивный. Старше меня лет на семь. Тяжёлый. Уже «поплывший»: ленивая сила и взгляд вечного баловня судьбы. Он мне не понравился. Мы были разными – по жизни, по натуре. По сути, по характеру. Но самое главное отличие между нами лежало в нашем отношении к женщинам. Я был охотником, а он позволял на себя охотиться. Мы только в одном совпадали – ему и мне очень нравилась маленькая Ларионова.

      Между